Бегу за тобой
Шрифт:
Глава 4
Было жарко. Но этот жар не имел ничего общего с температурой снаружи. Бью Юнгер направил кондиционер себе в лицо и взглянул на проблему двадцати восьми лет от роду, спавшую на кожаном сиденье арендованного «Эскалэйда». Белый айпад лежал у нее на коленях, а пурпурные наушники наполняли голову музыкой. Насколько Бью смог понять из раздражающего пения «проблемы» перед тем, как та уснула, это было какое-то дерьмо в стиле инди.
Прямо перед тем как отрубиться, «проблема» сняла резинку с «хвоста» и перекинула волосы через плечо. Длинные черные пряди
Такие же сияющие, как прошлой ночью.
Проклятье. Бью отвел взгляд от волос и гладкой кожи и сосредоточился на дороге Нэйплс - Тампа. Стелле двадцать восемь лет. Даже если бы Бью и не решил держать свои штаны застегнутыми и ждать, пока секс будет значить что-то большее, чем просто секс, она была слишком молодой. Слишком молодой, чтобы Бью думал, как его пальцы запутываются в ее волосах.
Нахмурившись, он повел головой из стороны в сторону, чтобы выкинуть эту чушь из мозгов. Как такое случилось? Как ситуация стала настолько дерьмовой за такое короткое время? Бью согласился сделать простое одолжение Винсу: хорошему парню. Другу Блейка. Он должен был просто передать Стелле сообщение, что ее сестра хочет с ней связаться. Легкотня. Ничего особенного, и у него все равно были дела в Майами и Тампе. За несколько дней до этого Бью обеспечивал безопасность на свадьбе рок-звезды на Ки-Бискейн. За исключением жужжавших над головой вертолетов, пьяных гостей и парочек, занимавшихся сексом в кустах, это событие оказалось удивительно скудным на события. Никаких нарушений безопасности или драк.
Того же нельзя было сказать об одолжении, которое Бью согласился сделать Винсу. В тот самый момент, как зашел в бар «У Рикки», он понял, что направляется прямиком в козлиное дерьмо. Первым намеком стала дрэг-квин, затянутая в кожу и махавшая кнутом на сцене. Нужно было развернуться и уйти, но Бью никогда не относился к тем парням, кто легко сдается. Поднимает белый флаг. Даже когда дрэг-квин с зелеными губами назвала его «Джо» и захотела посмотреть на его «оружие». Но непристойное предложение не разозлило его настолько, насколько разозлили мужики, лапающие друг друга поблизости. Бью отступил, чтобы избежать зрелища этих объятий и толчков. Перекусил в кубинском кафе, а потом ждал на парковке за баром. Бродить туда-сюда, звонить и решать дела оказалось более приемлемым, чем зависать с дрэг-квин и озабоченными геями.
Бью мог понять парня, который родился геем. Самого его не привлекали мужчины, но он понимал биологию. Что ему оставалось непонятным, это почему парни надевали платья и туфли на каблуках и целенаправленно приклеивали свое хозяйство к заднице. И он совершенно не понимал обнимашки на публике. Геи или натуралы - Бью никогда не любил публичного проявления влечения. Он не был ханжой, совсем нет. Просто не понимал, почему кто-то хочет быть облапанным с ног до головы на людях. Заниматься сексом на вечеринке или на танцполе, когда поблизости наверняка есть хорошая спальня или отель, или туалет.
Бью поправил решетку кондиционера под рулем и краем глаза взглянул на свою пассажирку, прежде чем снова сосредоточиться на дороге. Стелла отвернулась от него, положив голову на спинку кресла. Наконец-то она была благословенно молчалива. Спала, а до этого, должно быть, раздумывала, какого черта будет делать теперь. Теперь, когда ее уволили, когда она разозлила парочку гангстеров и не могла поехать домой. Бью раздумывал о том же. Какого черта он будет делать с Эстеллой Иммакулатой Леон-Холлоуэл? Она не была на его ответственности. Он просто сделал одолжение Винсу. Передал ей сообщение. Его работа закончена. Почему же он чувствует себя ответственным?
Может, потому что сыграл определенную роль в нынешней ситуации. Бью работал в охране и знал, как разговаривать с непредсказуемыми людьми. Как справляться с пьяными и сводить на нет опасные
Бью обогнал груженую фуру и снова перестроился в правый ряд.
Но если бы он не вырубил Рикки, тот бы не натравил братьев Галло на Стеллу, и теперь Бью не чувствовал бы себя ответственным за нее.
А ведь мог бы оставить ее в аэропорту. Стелла даже сказала, чтобы он оставил ее, что она будет в порядке. Почему же он этого не сделал?
Может, потому что при свете дня Стелла, сидевшая на скамье с рюкзаком и сумкой, выглядела такой юной. Намного моложе и намного невинней, чем прошлой ночью намекали ее полные красные губы и леопардовый корсет. Не говоря уж о ее маленьких кожаных шортах. Иисусе, задница у нее восхитительная и... Бью оборвал свои размышления. Он не хотел думать о маленьких ягодицах Стеллы в этих маленьких шортах. Или о ее красных губах, или о том, что она могла делать ими. Даже «старый» Бью не стал бы делать этого. «Старый» Бью, который просыпался в незнакомых постелях с безымянными женщинами. Даже у того Бью имелась пара установок. Совсем не много, но одним из нерушимых правил было никогда не заниматься сексом с клиентками. А другим - не подбивать клинья к сестрам друзей. Эти правила он выучил на собственном опыте. А Стелла Леон принадлежала к обеим категориям. Клиентка и будущая своячница Винса. И она была слишком молодой.
Бью взглянул на навигатор в центре приборной панели.
Он соблюдал целибат уже восемь месяцев. Восемь месяцев с того дня, как снял официантку в баре Чикаго. Восемь месяцев с тех пор, как посмотрел в зеркало отеля и увидел там своего отца.
Большую часть своей жизни Бью провел, доказывая, что совсем не похож на капитана Уильяма Ти Юнгера. Его старик был легендой среди «морских котиков». Железобетонный солдат, который заслужил свою репутацию во Вьетнаме и Гренаде, и в бесчисленном количестве тайных операций. Он был героем. Лидером. Верным армии и стране. Если вы прочитаете книгу об истории Военно-морских сил, то увидите, что несколько параграфов посвящено вкладу капитана Юнгера в развитие армии. Множество слов прославляет его мужество и доблесть. Его описывали такими эпитетами, как «несгибаемый», «смелый», «благородный». И он в самом деле обладал этими качествам. Только никто не упоминал, что он также был бессовестным бабником.
Со стороны Юнгеры выглядели идеальной семьей военного. Симпатичный капитан, прекрасная светловолосая жена и два здоровых сына. Бью с Блейком преуспевали во всем: в школе, в спорте, в лагере бойскаутов. Бью не помнил, чтобы кто-то говорил ему или Блейку, что они должны стать лучшими. Они просто всегда знали это. В их венах не просто текла кровь отца, они жили с его ожиданиями и репутацией. Они ложились с ними спать и вставали с ними утром.
Учителя, тренеры и другие взрослые ждали, что близнецы будут бегать быстрее. Плыть дальше. Бить сильнее. Любящие соперничество от природы, они всегда выкладывались на все сто. Они подгоняли самих себя и друг друга. И если по какой-то причине терпели поражение, то пробовали снова. Бью и Блейк идеализировали отца. Для них он был дороже жизни, и они любили его так же сильно, как и боялись. Капитан никогда не наказывал их физически. Ему и не нужно было. Один взгляд серых глаз пробирал до самой души. Взгляд, который с успехом запугивал врагов дяди Сэма, будь то террористы, наркобароны или гангстеры, до чертиков пугал его собственных детей. Если, по мнению капитана, этого взгляда было недостаточно для наказания, он заставлял сыновей отжиматься, пока мышцы не начинали дрожать и гореть.