Бегущая от Мендельсона
Шрифт:
– Теймураз Майрамович, – тихо сказала я. – Я та самая Женя, все случилось на моих глазах.
– Где Мадина? – разлепив губы, спросил Айларов.
– Я пока этого не знаю, но обязательно выясню, – твердо сказала я. – Вот, это майор Авдеенко, он поможет!
И я подтолкнула в бок Жору, который от удивления, что поможет искать неведомую ему Мадину, чуть было не раскрыл рот. Но Теймураз Айларов, кажется, совершенно не придавал значения тому, что я говорю. В глазах его, затуманенных болью, читался мыслительный процесс. Тут вмешался доктор,
– Теймураз Майрамович, – негромко произнес он, – как позвонить вашим родственникам?
Айларов, который к этому моменту прикрыл глаза, вздрогнул и, открыв их, пристально посмотрел на врача.
– Зачем звонить родственникам? – спросил он.
– Нужен ваш страховой полис, – мягко пояснил врач. – Без него сложно будет продолжать лечение…
Айларов слабо махнул рукой.
– Не надо родственников. Не надо полиса. Где мой телефон? – спросил он.
– Среди ваших вещей, – пожал плечами врач.
– Дайте! – потребовал Айларов.
Врач крикнул медсестру, та – санитарку.
– Да у него и вещей-то почти не было, – пожала плечами та. – Только маленькая сумочка. А сотовый в кармане лежал, я все это вместе в тумбочку переложила.
Я открыла тумбочку. Там лежала небольшая кожаная сумка. Я взяла ее и протянула Айларову. Тот открыл сумку и, достав из нее сотовый телефон, первым делом убедился, что тот в рабочем состоянии. Потом Теймураз Майрамович при нас набрал какой-то номер и произнес:
– Джанхот? Я в больнице. Где я? – посмотрел он на врача.
– В первой городской, третья палата, первая хирургия, – ответил тот.
– Приезжай в первую городскую, – продиктовал Айларов невидимому абоненту все данные. – Сейчас же.
После чего отключил связь, аккуратно сам положил телефон на тумбочку и полез в свою сумку. Щелкнув каким-то потайным замочком, он открыл специальное отделение, и я увидела денежные купюры. Много купюр. Там были и рубли, и евро, и доллары, и, кажется, еще какие-то деньги. Айларов тщательно отсчитал несколько из них и протянул доктору.
– Этого хватит, чтобы компенсировать ваши хлопоты? У вашей больницы не будет проблем из-за отсутствия моего полиса? – вежливо спросил он.
Я видела, как у доктора округлились глаза. Стараясь не выдать своего волнения и радости, он взял деньги и, утерев лоб, поспешно произнес:
– Да, конечно, спасибо, Теймураз Майрамович. Вас сейчас же переведут в отдельную палату и продолжат лечение. Там есть душ, телевизор, туалет. Не волнуйтесь, вы пробудете здесь столько, сколько понадобится, а деньги я немедленно внесу в кассу…
– Не нужно! – чуть усмехнувшись, остановил его Айларов и, поймав вопросительный взгляд врача, добавил: – Сейчас приедет Джанхот, он заберет меня отсюда.
– А-а-а… Н-ну… – не найдясь что сказать, медленно выдавил врач и поскорее двинулся к выходу. У дверей он повернулся и спросил, словно испугался, что пациент передумает и сейчас отберет у него деньги: – Но я надеюсь,
– У меня нет претензий, – махнул рукой Айларов.
– Перед тем как вас заберут, я к вам еще зайду, – пообещал врач и быстро вышел из палаты – наверное, торопился внести деньги в кассу…
– Теймураз Майрамович, – твердо сказала я. – Но мы все-таки вынуждены задать вам несколько вопросов.
– Вы садитесь, Женя, – Айларов указал на табуретку, стоявшую возле его кровати, и я приняла предложение.
– Вы очень быстро добрались до Тарасова, – заметила я, слегка улыбнувшись.
– Пришлось обратиться на спецаэродром в Беслане, – сказал Айларов. – Джанхот – лучший пилот. Сын моего двоюродного брата. Военным самолетом доставили быстро, без вопросов. В Покровск. Иналук – мой троюродный брат, он не откажет…
Я подумала, что неведомый мне Иналук должен быть в чине не ниже генеральского, поскольку подобные вопросы решаются только на таком уровне. Очевидно, фигура Теймураза Айларова была действительно уважаемой в Алагире. И то, что у Мадины, его дочери, денег имелось достаточно, теперь было оправдано. Я знала, что в Осетии очень популярна клановость. Видимо, клан Айларовых был там в почете.
Я посмотрела на Айларова и заметила, что на лице его выступили капельки пота. Мне не хотелось сейчас тревожить его вопросами, но речь шла о его дочери, поэтому я спросила:
– Вы знали, что ваша дочь Мадина учится здесь, в Тарасове?
Айларов одними глазами показал, что да. Тогда я задала следующий вопрос:
– У вас есть племянник по имени Алимхан?
– Да, – Айларов ответил уже с трудом. – Он… здесь. В Тарасове…
Я видела, что дыхание Теймураза Майрамовича стало прерывистым, голова откинулась на подушку. Жора дернул меня за руку. Я прекрасно его понимала, мне совсем не нужно было, чтобы Айларов потерял сознание или, еще чего доброго, умер прямо сейчас, а я потом мучилась угрызениями совести. Поэтому я быстро крикнула медсестру. Та едва взглянула на пациента и сразу же позвала врача, который тут же выпроводил нас с Жорой из палаты, сказав, что запрещает тревожить Айларова, хоть бы перед ним стоял сам начальник полиции. Думаю, пачка денег, врученная ему Теймуразом Майрамовичем, заставляла его испытывать особо трепетное отношение к этому пациенту.
Мы с Жорой спустились во двор.
– Слушай, Евгения, мне здесь торчать нечего, – посмотрев на часы, сказал Жора. – Я и так достаточно потратил на тебя время.
– Езжай, Жора, – махнула я рукой. – Спасибо тебе.
Авдеенко не нужно было уговаривать, он тут же проследовал к воротам здания и исчез за ними. А еще через некоторое время в эти же ворота вошел низенький человек неопределенного возраста, в летной кожаной куртке и быстрыми шагами пошел к корпусу, в котором лежал Теймураз Айларов. У меня практически не было сомнений, что это Джанхот.