Бэламнийская трилогия

Блэйлок Джеймс

Эта возможность заставила их еще три часа бегать взад-вперед по улицам и переулкам, заглядывая в таверны, показывая повсюду плакат с портретом, расспрашивая людей. Около пяти часов они сделали последнюю остановку на почте и ничего там не обнаружили.

Когда полчаса спустя они притащились обратно в трактир, Эскаргот был в прекрасном настроении. У него был успешный день, и он даже смог дать Гампу, Буфо и Дули немного денег за их труды. Чтобы отпраздновать свои достижения, он угостил Джонатана и Профессора пинтой эля. Вскоре после этого они

все уселись ужинать, и в течение десяти минут не было никаких разговоров, слышался только стук серебра о тарелки и время от времени слова «Передайте картошку».

Профессор ел меньше всех, поскольку заботился о своем весе, чтобы не повредить здоровью. Едва закончив обед, он опять вытащил бесполезную карту сокровищ, как будто был убежден, что они что-то пропустили в ней, что-то, что поможет извлечь смысл из беспорядочных и пропущенных названий улиц.

Когда он поднял карту, Дули подавился куском пудинга, и Буфо пришлось несколько раз стукнуть его по спине.

– Это карта, ваша честь? – Дули разговаривал очень уважительно и в том, что касалось обращений, проявлял весьма живое воображение.

– Она себя таковой считает, – ответил Профессор.

– Мне кажется, это похоже на карту, – сказал Дули, вытягивая шею, чтобы лучше ее разглядеть. – Я видел несколько подобных карт, можете мне поверить. Мне все это объяснили. Видите ли, бывает два вида карт – если мне будет позволено углубиться в детали, сэр, – которые могут понадобиться человеку. Одна карта, знаете ли, используется для того, чтобы находить дорогу в городе, когда вы не знаете, где очутились. Другая – для поиска сокровищ.

Дули вежливо подождал ответа.

– Не сомневаюсь, что это правильно, – отозвался Профессор.

– Данная карта, если вы простите мою настойчивость, – это карта сокровищ, что видно по этому крестику вот здесь. – И Дули указал пальцем на ни о чем не говорящий крестик.

Эскаргот, казалось, только сейчас прислушался к разговору. Подцепляя вилкой картошку, он бросил взгляд через стол, чтобы посмотреть, о чем там болтает Дули, и в это время ткнул себя вилкой в щеку, уронив большую часть картошки на рубашку.

Он перевел взгляд с карты на Дули, потом с Дули на карту и обратно, с каждым поворотом головы все более свирепо хмуря брови и бездумно размазывая вилкой пятно, образовавшееся на его рубашке.

– Так, значит, карта? – спросил он наконец, больше у Дули, чем у кого-либо другого. – Выходит, дошло до этого?

Дули начал подавать руками какие-то сложные сигналы. Он неистово почесал свое ухо, одновременно указывая вытянутым большим пальцем через плечо на звезды и поднимая и опуская брови, а затем изо всех сил подмигнул. Гамп и Буфо тут же решили пошутить и принялись ему подражать. Сначала Буфо заморгал сразу обоими глазами, повторив это несколько раз. Потом Гамп жизнерадостно показал Буфо нос и свел глаза к переносице. Профессор, который поднял глаза от карты в самом разгаре их кривляний, ничего не мог понять. Джонатан, глядя на него, пожал плечами

и покачал головой. Эскаргот, однако, вдруг кивнул Дули и перегнулся через стол, чтобы повнимательнее рассмотреть карту Профессора.

Гамп и Буфо продолжали корчить друг другу рожи, шевеля ушами, надувая щеки и хлопая сцепленными руками, как летучие мыши. Трактирщик, который пришел убрать тарелки, застал Буфо в тот момент, когда он засунул по пальцу в каждое ухо, раздул щеки, крепко зажмурился и начал со свистом выпускать воздух сквозь сжатые губы, словно изображал взрывающуюся бомбу.

– С вашим другом все в порядке? – спросил трактирщик, забирая у Гампа тарелку и вилку с ножом.

– Нет, – ответил Гамп. – У него приступ. Морской воздух подействовал ему на мозги.

Буфо при звуках голоса трактирщика открыл глаза и сделал слабую попытку притвориться, что он просто приглаживает волосы.

– Хорошая у вас еда, – решительным голосом заявил он, изображая из себя знатока. – Мои поздравления шеф-повару. Просто великолепно.

– Спасибо, – отозвался трактирщик, бросая на него странный взгляд. – Вам уже лучше?

– Я в прекрасной форме. – Буфо сделал пару глубоких вдохов и постучал себя по груди. – Однако вот этот человек, похоже, капнул жиром на свою рубашку.

Он указал на Эскаргота, который к тому времени начал промокать пятно углом салфетки.

– Может, вам принести кусочек мыла, сэр? – осведомился трактирщик.

Эскаргот пристально посмотрел на Буфо, который читал Гампу лекцию о мускулах лица, и медленно проговорил:

– Нет. Я оставлю себе это на завтрак и на обед.

Джонатан, опасаясь, что Эскаргот сейчас не в том настроении, чтобы воспринимать шутки, решил, что необходимо быстренько поменять тему разговора. Однако все обернулось по-другому, потому что Эскаргот тут же забыл и про свою рубашку, и про Буфо и вновь обернулся к Профессору:

– Вы уже испытали эту карту?

– Да. Она никуда не годится.

– Там не было сокровища?

– Не было способа найти сокровище, – сказал Джонатан. – Эта карта не закончена, а лишь наполовину составлена. Можно было бы с тем же успехом написать записочку на почтовой открытке: «Ищите сокровище в Лэндсенде».

– Неужели? – сказал Эскаргот. – Это, разумеется, не мое дело, но просто из любопытства – где вы, ребята, нашли эту карту? Могу поклясться, что это было не в Бэламнии.

– Нет, – подтвердил Профессор, – не в Бэламнии.

– И вы таскаете ее с собой уже месяцев шесть, ожидая шанса пустить в ход?

– Нет, – ответил ему Джонатан, – она находится у нас меньше двух недель, но, если я понимаю, куда ты клонишь, ты все равно совершенно прав. Две недели назад мы с Профессором вернулись на Гряду Высокой Башни, чтобы осмотреться там. Это было до того, как мы услышали про Сквайра. Мы нашли карту в подвале. Когда Сквайр исчез и попал в Бэламнию, у нас появилась возможность испытать ее. Но, как я уже сказал, из этого ничего не вышло.