Белая тетрадь
Шрифт:
— Сказки! Это же просто сборник легенд!
Я рассмеялась. Здорово! Если выберусь отсюда, подарю Дэриэллу, в благодарность за то, что учил меня языку. Я улыбнулась, вспомнив нелепо точащие из-под кепки пряди янтарно-золотых волос, собранных в небрежный «хвост» или лохматую косу, теплые зеленые глаза… Да, он будет счастлив.
… целителем оказался высокий светловолосый аллиец, одетый почему-то не в классические летящие шелка, а в драные джинсы и черную футболку с белым логотипом «Зеленого мира». Я тут же прекратила плакать. Застыла, запрокинула голову, с
— Мое имя Дэриэлл. А как зовут вас, уважаемые господа?
— Найта.
— Хэл.
Мы выпалили это почти одновременно. Дэриэлл пожал нам руки и пригласил в дом:
— Надеюсь, вы не откажетесь от чая с печеньем?
Брат хотел сказать что-то благодарное, но практичная я ткнула его в бок:
— А кроме чая у вас ничего больше нет?
Старший в патруле от такой наглости аж поперхнулся и зашипел:
— Невоспитанные человеческие…
Дэриэлл недобро сощурил глаза и бросил одну-единственную фразу на аллийском. Старший покраснел и чуть слышно пролепетал извинения. Целитель отмахнулся от него и небрежным жестом отослал. Потом снова повернулся к нам:
— У меня есть все, что только пожелает юная госпожа. Вы принимаете приглашение? — и хитро подмигнул нам.
Конечно, наши сердца были завоеваны. И через несколько минут мы уже сидели за высоким деревянным столом и уплетали ужин так, что за ушами трещало, попутно вываливая на аллийца историю своих блужданий. Он внимательно слушал нас и перебил только один раз, когда Хэл рассказывал о том, как упал ночью с дерева:
— У тебя ничего не болит? — быстро спросил аллиец (мы уже торжественно договорились обращаться друг к другу на «ты»).
— Не-а, — замотал головой брат, — я только коленку разбил, вот! — и закатал штанину.
Дэриэлл тут же осмотрел ссадину.
— Придется ее немного полечить. Ты не против?
— Чур, без зеленки! — мгновенно сориентировался Хэл.
— Никакой зеленки, — весело пообещал аллиец. — Спорим, даже не почувствуешь? — и накрыл ссадину рукой.
— А вот и почувствую! — вскинулся брат.
— А вот и нет! Кстати, уже все, — Дэриэлл убрал руку, открывая абсолютно чистую кожу.
Хэл только рот открыл от удивления.
— А мама так не умеет, — огорчилась я.
— Так больше никто, кроме меня, не умеет, — совершенно серьезно ответил Дэриэлл. Я повеселела — если совсем никто, тогда еще ладно.
Потом мы пили ужасно вкусный чай из каких-то трав и сушеных ягод и ели печенье, болтали, смеялись. Дэриэлл знал кучу разных историй: про животных, про заброшенные города, про героев древности… От сытной еды и обилия впечатлений нас быстро разморило. Дэриэлл спохватился и отвел нас в комнату под самой крышей. Уже засыпая, я вспомнила, что мама рассказывала про аллийцев, и спросила:
— А сколько тебе лет?
Дэриэлл смешно наморщил лоб, подсчитывая.
Ответ вверг меня в состояние немого шока:
— Семь тысяч шестьсот восемьдесят два.
— Сколько-сколько?
Я как раз закончила второй класс и в больших числах более-менее разбиралась. А Хэл непонимающе
— А это много?
Дэриэлл пожал плечами. Вместо него ответила я:
— Ужасно много. Просто офигительно.
Засыпала я со спутанными мыслями.
Наутро в Дальние Пределы телепортировалась мама. Она долго, со слезами на глазах благодарила поисковый отряд и особенно Дэриэлла. Целитель улыбнулся пригласил ее на чай. Элен была очарована нашим спасителем, да и он ею, похоже, тоже. Глаз от нее не отводил, а она улыбалась как-то по-другому, не как нам или своим подругам, и мне было радостно оттого, что у меня такая красивая мама. День пролетел незаметно. Уже прощаясь, Дэриэлл наклонился к нам с Хэлом:
— Ну как? Не будете больше убегать?
— Не-а, — помотали мы головами. А я подумала и добавила:
— Только когда соскучимся по тебе.
Дэриэлл весело посмотрел на маму.
— Видите, эстиль Элен? Они уже сейчас планируют следующее приключение. Может, все-таки подумаете над моим предложением?
— Ну что вы, не хочу обременять вас… — начала было возражать мама.
— Это нисколько меня не обременит, — улыбнулся целитель. — Я буду только рад гостям. У вас замечательные дети.
… в конце концов мама сдалась. С тех пор каждое лето и часть зимних каникул мы с Хэлом проводили у целителя. Только в прошлом году я не смогла приехать. Дэриэлл очень огорчился.
«В этом тоже вряд ли получится», — с грустью подумала я. Все меняется…
Танец теней в углах. Пыльная тишина ветхих залов. Километры истлевших ковров и стертого камня под ногами.
Я в изнеможении опустилась на пол.
Все. Больше не могу.
Сейчас день или ночь? И сколько времени уже прошло там, наверху? А, неважно…
Во рту пересохло — пить хотелось просто зверски. Пожалуй, сейчас бы я и из лужи напилась, забыв привитую Дэриэллом осторожность. Да только откуда ей взяться в подземном дворце, этой луже… Припасов в рюкзаке было довольно, но сухой кусок в горло не лез. А единственная бутылка минералки ушла на восстанавливающее зелье еще в лесу. Давно мне не приходилось чувствовать себя такой больной… и беспомощной.
Я сжала кулаки. Если не придумаю, как достать воду, с надеждой на спасение можно распрощаться.
Нет, нельзя сдаваться! Я же равейна. Я сильная. Надо только взять себя в руки.
Вдох. Выдох. Спокойно. Воду могут искать даже люди. Я видела таких по телевизору — чудики со смешными рогатками в руках. У меня есть преимущество. Равейнам глупые палки не нужны. Достаточно прислушаться…
Спица металлически звякнула о плиты. Холодное свечение пробивалось сквозь веки. Будь на моем месте Айне, она бы просто позвала воду, но мне приходилось идти по другому пути… Постепенно сияние стало распадаться на отдельные нити-паутинки. Они сплетались в узоры, затягивались узелками — одни прочные и ясно различимые, другие — тоньше волоса. Светлые — и темные, словно провалы, алые и золотые, белые, зеленовато-голубые, переливающиеся всеми цветами радуги… Я протянула руку и коснулась нитей наугад. Эта — горячая, эта — холодная, но сухая… от этого узелка веет опасностью — лучше не тянуть слишком сильно…