Белое солнце дознавателей. Том 4
Шрифт:
От горечи пощипывало на языке, голова гудела, зрение расплывалось и стало фокусным — из всех фигур в кабинете я видела только одну — Данда, который прищурясь, втягивал носом воздух, как зверь, чуть согнув колени, напружинившись и опустив правое плечо. Его ноздри шевелились в такт с тем, что билось внутри, и я понимала — чует, и прыгнет, ещё миг, и он прыгнет на нас.
Псаков Акс!
Нам хотелось, чтобы он напал первым. Ударил, дал повод сорваться, тогда можно будет отпустить то, что требовало выхода и билось барабанной дробью
Псаков! Псаков Акс!!! Демонова эмпатия!
— … и тогда можно будет рассчитать вектора, — дядин равнодушный голос звучал резко, как будто кто — то оттягивал и отпускал струны цитры, раздражая и так натянутые до предела нервы. — Проверка…
— Дядя! — мне казалось я крикнула это, но вышел чуть слышный шепот. — Нужно поговорить! Сейчас! Немедленно!
— Вайю…
— Срочно!
На миг стало легче — Акс отвлекся на меня, яростные эмоции схлынули — на их месте шевельнулась тревога, забота и… недовольство, что отвлекли.
— Немедленно!!! — Кончики пальцев уже клубились тьмой — и сила ползла выше, добравшись до браслетов Арритидесов. Напряжение в кабинете было таким, что почти искрило белыми дугами перед глазами, но они продолжали спокойно общаться.
Луций плавно сместился вперед — кольца звякнули — он переплел пальцы так, чтобы быстро выплести начало первого базового узла — он чует. Луций — тоже чует.
— Сир Аксель, — повинуясь жесту дяди, Наставник медленно двинулся к двери, — прошу уделить мне время… есть вопросы по вашим… огромным счетам за последнюю декаду из Хали — бада.
Дальше я не слышала — меня опять смело волной Аксовых ощущений, и все силы уходили на контроль — крохи контроля, которые я отыскивала внутри, чтобы не сорваться прямо сейчас.
— Дандалион, — дядя махнул брату в сторону выхода, мы оговаривали это раньше.
— Времени нет! Здесь. Купол. Акс, — протараторила я на одном выдохе, и серебристая пленка купола тишины вспыхнула вокруг Данда — дядя понял верно и сразу.
— Вайю, — дядя жестко зафиксировал голову ладонями, заставляя смотреть — глаза в глаза, не отрывая взгляд, моргать я уже не могла — эмоции требовали выхода, — Давай!
Очередное утро выдалось паршивым. Очередное по счету, и я серьезно размышляла о присвоении дням на декаде статуса — паршивее, чем вчера, и в два раза паршивее, чем вчера. Сегодняшний день обещал побить все рекорды — взвинченность чувствовалась в воздухе, даже слуги, казалось, вздрагивали от напряжения, в предчувствии вечернего ритуала.
Эмпатия, которая успешно и сладко спала все последние дни, внезапно проснулась — дар прогрессировал и требовал уделить время управлению и контролю — отсутствие посторонних эмоций, медитации, ментальная тишина. Но это было невозможно — никто не отправит меня на декаду — другую в горный Монастырь, чтобы под звуки гонга, встречая холодные горные рассветы, я нашла баланс внутри себя. Протаптывала тропинки по свежевыпавшему снегу верхних склонов, кричала бы, подражая орлам в небе, сложив ладони лодочкой
Спокойным был только один человек в поместье — дядя. Новости о запечатанном алтарном зале и реакции предков он выслушал молча, отобрал тапок, набросил купол тепла и даже налил горячего чаю, нарушив собственные предписания.
Дядя — знал.
Не знаю откуда, но он знал, что просто не будет — предки не примут Данда так просто. «Мои грехи» — выдохнул он тихо, и вытащил несколько страниц из стопок, которыми был завален весь стол в кабинете.
«У нас есть четыре декады». Ровно четыре декады, иначе брат вернется обратно. Ровно столько выторговал дядя у предыдущего Главы клана Хэсау, чтобы попытаться.
— Выторговать больше? Увеличить сроки?
— Сро-ки, — протянул он по слогам и посмотрел на меня нехорошим взглядом, оценивающим, таким он смотрит на вассалов, прикидывая куда лучше пристроить таланты. — Хэсау был согласен. Он хотел сущую мелочь… равный обмен — декаду за декаду, зиму за зиму, которую Дандалион проведет здесь… чтобы попробовать сделать то же самое.
Я сдвинула брови — дядя говорил непонятно. Глава предлагал зиму?
— Обмен, — повторил дядя. — Они хотели тебя.
Меня? Вместо Данда? Чтобы я жила у Хэсау, как Данд у нас?
— Но зачем? Я слабая…
— Именно поэтому. Род Блау одарил тебя… мало. Светлая, в детстве ты часто болела, — дядя снова пошевелил свитки на столе. — Иногда, — начал он пояснять крайне неохотно, — если сильный алтарь, вторая половина может быть сильнее первой… такие случаи редки, но бывали. И…, — тут он сделал паузу, — ты слабая Блау. Это признают все.
— Они считают, что…?
— Они считают, что кровь Аурелии сильнее, и ты бы давно поняла это, если бы тебя принесли к Алтарю Хэсау.
Дядя смотрел в окно. Светляк над головой порхал, чуть подрагивая, и освещал его спереди — я видела широкие, развернутые плечи, руки, сложенные за спиной…
— Обмен, — повторил он отчетливо. — И выбор.
В кабинете пахнуло силой, как будто волна воздуха прошлась от одной стены до другой.
Ребенок в обмен на ребенка? Глаза защипало, к горлу подкатил противный и едкий ком.
— Запомни. Когда-нибудь Аксель окажется в такой же ситуации… ты поможешь брату принять верное решение. Глава не руководствуется личными желаниями, есть решения, которые нужно принять. Аксель импульсивен, несдержан и слишком похож на Юстиния, — дядя развернулся ко мне.
«Аксель угробит Клан» — эти слова не прозвучали, но я почти слышала, как дядя говорит это. «Угробит, если не умрет раньше».
— Если… Глава не сдержан… за спиной должен быть человек, который примет верное решение… если Глава не в состоянии сделать выбор. Ты понимаешь меня?
— Ты поэтому оставил меня в Клане?
— Не заставляй меня жалеть об этом решении. Блау слишком мало, нас слишком мало, чтобы можно было позволить себе совершать ошибки. Многие в пределе считают, что у нас слишком много…, — дядя выдавил кривую улыбку, — … слишком много всего. Земли. Артефактов. Вассалов. Шахт. Для такого маленького рода.