Белое солнце дознавателей. Том 4

Ри Тайга

Хвала Великому, сработал только один кристалл из четырех — в этой модификации печей их должно быть ровно четыре.

Пошевелилась я только после того, как выставила «щит». Усиленный вариант — дядя других не держит. Попыталась подняться — осколки стекла противно хрустели снизу, подняла голову и… встретилась глазами с двумя золотыми империалами, которые сияли так ярко, почти как светляки.

Сир Дан молчал. Я тоже. Короткая царапина пересекала лицо Иссихара наискось, рубашка сбилась, и порвалась на плече, несколько

верхних застежек он потерял.

— Вы взорвали мою печь, — выдал он спокойно и глаза полыхнули ещё раз. — Мою. Новую. Алхимическую печь.

Дан не шевелился и не предпринимал никаких попыток двинуться в мою сторону.

— Вы на меня прыгнули, — выдала я сипло. — И напугали.

— Вы всегда стараетесь уничтожить то, что вас пугает? Посмотрите на свои ладони…

Взгляд я не опустила, чувствуя и так, как горит и дергает разрезанная осколками ладошка.

— … если бы я жаждал крови — я бы уже сорвался, — пояснил он менторским тоном.

— То есть… вы солгали о том, что вы солгали? — я кряхтя поднялась с колен. — Кто даст слово, что не лжете сейчас? — и плавно отступила назад на пару шагов, держа впереди руку, на которой остался заряд на последнем атакующем артефакте. — И хотела бы убить — взрывов было бы четыре…

— Их и так будет четыре, — голос Исси звучал почти ласково. — Потому что кристаллы собраны в последовательную управляющую схему.

Можно подумать этого кто-то не знает.

— Оу, — я плавно отступила ещё на шаг к двери — медленно, чтобы сохранить равновесие — нужно покинуть лабораторию, пока не сработал следующий, покосилась на печь — на Исси, на печь — на Исси. — И сколько времени у нас есть?

— Нисколько. Это усовершенствованная модель.

Дальше запахло горелым, печь пыхнула, из жерла вылетело пару тонких струек дыма и… рвануло.

Раз!

Как мы оказались рядом — я не поняла, кроме того, что летели кубарем, сложив щиты, и Иссихар умудрился притянуть стол сверху.

Два!

— Поднять все щиты! — скомандовал он мне прямо в ухо, и несколько серебристых пленок защиты расцвели над нами почти непрозрачным куполом, перекрывая друг друга.

Три!

Хотелось чихать — в носу свербило. Когда пыль немного осела, и Дан убрал свой щит, я увидела что потолок над нами весь в змеистых трещинах. Опоры держались, балки перекрытий выдержали, но строить южане не умеют.

Решетка защиты так и светилась голубовато-белым, мигая — то тухла совсем, то вспыхивала по новой, создавая пляску теней вокруг. Но — устояла.

— Хорошая защита, — похвалила я искренне.

Дан не ответил — он широкими шагами — осколки хрустели под сапогами, двигался к …тому, что осталось от алхимической печи. К эпицентру взрыва.

Лабораторный стол накренился, и одна ножка немного погнулась, изменив форму, но — выдержал. — Качество, достойное алхимической гильдии, — пробормотала я тихо. — Хороший стол! — проговорила громко, специально для Иссихара, и даже похлопала одобрительно сверху по ножке.

Ножка надломилась и… осталась у меня в руке.

— Оу…

Глаза

Дана опять полыхнули золотом, но уже не пугали — тесный контакт способствует увеличению уровня доверия и понимания.

— Это же не основная ваша лаборатория, — проговорила я весело. Никакой нормальный алхимик не стал бы работать в таких условиях, а Исси — нормальный алхимик. Мастер. У таких все на своих местах и печи без предохранителей, и полки ломятся от ингредиентов. — Перевалочный пункт?

Я отряхнула юбку от мусора — ханьфу можно выкидывать, не отчистят, и подошла ближе — полюбоваться. Печь восстановлению не подлежала.

— Ну кто же ставит защиту по периметру…, — протянула я сочувственно. — Я бы исключила печь из контура. Печь надо беречь — дядя не купит другую, если сломаю.

Иссихар молча сверлил меня золотыми глазами.

Я легонько тронула пальцем изящный металлический наличник с резной отделкой, который висел на последнем плетении, и… тот отвалился и рухнул вниз с жалобным звуком. Дзынь!

— Оу…

— Не трогайте ничего. Здесь.

Я сделала шаг в сторону.

— Ничего. Вообще ничего, стойте на месте.

Голубые линии защитной решетки на стенах мигнули в последний раз и сложились — из правого угла лаборатории раздался «чух» — и легкий, приятный слуху, треск — так трескаются хорошие фокусные камни. Некачественные трещат громче.

— Хорошие фокусные.

Исси медленно выдохнул. И ещё раз. Так же медленно.

— Мне показалось, или вы скрипнули зубами? И я бы рекомендовала ритм дыхания два-четыре-два. Эффективнее и сила стабилизируется быстрее. Приходится использовать часто, учитывая мою «схему эмоционального реагирования».

Исси молчал, деловито выбирая из груды мусора свитки по одному ему понятному признаку — одни отбрасывал, другие отряхивал и прижимал к себе.

Дверь скрипнула и на пороге, аккуратно, заходя бочком, показался толстяк Яванти.

— О, Немес ашес! — он даже замер на миг. — О, Немес ашес, храни нас, господин… господин? — господин даже не обернулся, методично выискивая что-то свое. — О, Немес! Немес! Немес! Печь!!!

Толстяк подпрыгнул, и почти вприпрыжку побежал вперед.

— Печь! — он развел руки, при виде того, что осталось от алхимического преобразователя. — О, Немес…, — Яванти почти плакал, — вторая печь за декаду, вторая и совершенно новая…как же так, господин?

— Дорого обошлась? — спросила я с искренним интересом.

— Дорого? Дорого! Очень дорого, госпожа!

— Это — цена доверия! — воскликнула я пафосно и взмахнула отломанной ножкой от стола. Исси перестал рыться в мусоре и замер. — Если бы кто-то не устраивал проверок, а просто — спросил. Просто, — я наступила на остатки одного из фиалов и стекло хрустнуло под сапогом — спросил. Я бы ответила. Предоставила записи, чтобы можно было увидеть мою «схему реагирования» и… последствия. Но, — я тоскливо улыбнулась Яванти, — доверие в парах приобретается много зим… и мы сделаем всё, чтобы научить твоего господина доверять.