Белужга
Шрифт:
– Знаю, знаю.
– Женщина поморщилась.
– Ремень тоже сними.
Кротов застонал и приподнялся на руках.
Ирина велела Шурочке скинуть еще и брюки. Девушка удивилась, но повиновалась беспрекословно. Медынец отвлекся на нее.
– Даже не надейся, - усмехнулась Коренева и подошла к Кротову.
– Разрешите вам помочь, юноша.
– Кто здесь?
– простонал он.
– А, я забыла... Держитесь.
– Коренева протянула руку, и Кротов ухватился за нее.
– Полегче, молодой человек. Если можно,
– А чего мне нервничать?
– пробухтел тот.
Ирина ткнула его в ребра пистолетом Медынца.
– Понял, - вздохнул Кротов.
– Есть не нервничать.
– Он ощупал затылок.
– Больно...
– Хорошо.
– Коренева умудрилась сунуть пистолет ему за пояс.
Даниил Кротов
– Ты что там делаешь?
– раздался в непроглядной темноте знакомый голос.
Кротов развернулся на звук, схватившись за рукоять пистолета.
– Медынец?
– Тишина!
– громко сказала женщина, что помогла ему встать.
Ее голос тоже был смутно знакомым. Кротов смог разглядеть призрачный женский силуэт. Женщина сделала несколько шагов.
– Внимание!
Температура упала внезапно. Кротов даже забыл о больной голове.
– Проклятье, выключите кондиционер!
– вскричал он.
– Медынец, это ты там? Отзовись!..
Кто-то негромко застонал. Потом по полу и стенам пробежали вспышки, оставив слабо светящиеся следы. Раз, другой, третий... Часть этих вспышек направилась к женщине женщины, другие образовали два мерцающих кольца - над головой и у ног мужской фигуры. Фигура эта стояла с вытянутой в сторону женщины рукой.
– Ты!..
Еще один стон. Потом сразу несколько.
– Не промахнитесь, молодой человек!
– громко сказала женщина срывающимся голосом.
Кротов прозрел. На какое-то мгновение он увидел всех, кто находился в зеленой комнате.
Молодая худенькая девушка низко опустила совершенно лысую голову, из ее растопыренных пальцев прорастали щупальца.
Полный мужчина, рыча, раздавался в плечах, и непонятно было, сможет ли он удержать свой вес.
Еще кто-то упал на колени, и непонятно было, кто это и где у него руки, ноги, голова...
А Медынец торчал между двух сияющих нимбов, верхним и нижним. Его челюсть отвисла, язык бессмысленно шевелился во рту, глаза были вытаращены, и он держал на прицеле высокую женщину, кожа которой медленно покрывалась ярко-белыми пятнами.
Выстрел. Промах. Медынец закричал.
– А ты думал, будет легко?
– усмехнулась женщина.
Выстрел. Пуля угодила ей в плечо.
Кротов выхватил пистолет и дважды пальнул в Медынца, контуры тела которого начали расплываться.
– Кто в библиотеке?!
Федор Христофоров
Федор не видел полок с книгами - вместо
В него.
В другого него.
И в конце концов зашвырнул его в ночь...
Даниил Кротов
Кротов обнаружил, что они находятся у той самой березы, у которой встретился с библиотекаре . Как они туда попали, он вспомнить не мог. Зато он вспомнил женщину.
– Ирина? Вы же... Черт возьми, вы ранены...
– Да... Ничего страшного.
– Она опустилась на траву.
– Пройдет.
Кротов стянул с себя майку, оторвал от нее полосу и быстро перевязал рану. Потом негромко спросил:
– Могу я узнать, что произошло?
– По-моему, ваш напарник сошел с ума. Если, конечно, было с чего...
– Интересная гипотеза, - заметил Кротов.
– Это он мне врезал?
– Да. И меня приволок из Москвы. И людей вот заставил собрать. И все время про какого-то "хозяина" бормотал. Представляете? Ну сумасшедший же...
Ирина говорила это негромким, размеренным безучастным голосом. Похоже, ей было все равно, что говорить.
А Кротов вдруг понял, что ему теперь все равно что писать...
Со стороны железной дороги раздался гудок "беркута". Вовремя.
Неизвестно
...железнодорожные пути... кто он... кто...
– Книжник...
Он запахнулся в плащ, надвинул шляпу на лоб и побрел вперед. Больше было некуда: справа серый забор, слева железнодорожное полотно, позади поезд...
Книжник осторожно поправил очки, неловко сидевшие на носу, и только потом обернулся.
Эпилог
Машинист Николаев мрачно смотрел на часы. Гребаное расписание! Невозможно стало успеть. Кому жаловаться? Не президенту же, честное пионерское!..
Человека в плаще и шляпе - в такую-то жару!
– что брел вдоль путей, Николаев увидел слишком поздно. Даже гудеть по второму разу смысла уже не было.
Его удивительно легко подняло в воздух и и шваркнуло о бетонный забор.
Николаев закрыл глаза. Потом открыл. "Беркут" продолжал нестись вперед, нагоняя расписание. Машинист дотянулся до рации и вызвал диспетчера.
– Диспетчер слушает!
– Таня...
Голос сорвался. Николаев прочистил горло. Диспетчер, словно что-то почувствовав, молчала.