Белые волки. Часть 3. Эльза

Южная Влада

— А вот это мы сейчас и узнаем, Виттор, — хмуро ответил он, — способен или нет. Я ведь к тебе полное уважение проявляю. В полицию не пошел, бучу поднимать не стал, не разобравшись. Да и тебя пригласил сразу же, чтобы вместе все понять и чтобы потом ты не говорил мне, что я голословно кого-то обвиняю.

— Я понимаю, понимаю, — миролюбиво ответил супруг Ольги, — благодарен тебе за это безмерно. Но ты же знаешь моего мальчишку, он и мухи не обидит. Да и по девкам он еще… не созрел. Поздний он у меня, не то, что мы-то с тобой в его годы, а?

Тон

Виттора был Ольге прекрасно знаком. Он заискивал перед собеседником, втирался в доверие и старался создать впечатление, что они оба на одной волне, душа в душу. Нравиться Виттор умел, ей ли не знать этого? В свое время она сама очаровалась и его воркующим голосом, и умением вести доверительные беседы. Сколько с тех пор воды утекло…

— У меня есть свидетель, — не уступал его собеседник, — уличный, один из ее дружков, — последовал взмах рукой в сторону рыжей, с ненавистью сверкающей глазами исподлобья, — который сказал, что в последнее время твоего парня часто с ней видели. Похоже, он у тебя уже созрел, может, просто ты не знаешь?

— Ну даже если и так, — добродушно рассмеялся Виттор, — ну пощупал он чьи-то прелести, разве ты сам по молодости служанок в доме не зажимал? А эта ничего, чистенькая, я бы и сам ее непрочь помять.

Неожиданно девчонка закатила глаза и рухнула на спину. Все пятеро мужчин в недоумении уставились на нее.

— В обмороке, что ли? — предположил Виттор. — Или померла от испуга?

Но его собеседник дал знак, и один из слуг бесцеремонно наступил ей на пальцы тяжелым ботинком. Рыжая тут же подпрыгнула, с усилием выплюнула кляп и осыпала их отборной бранью. Ольга догадалась, что девчонка пыталась их обмануть.

— Я ведь не вчера родился, Виттор, — спокойным и грустным голосом, не обращая внимания на дикую фурию, заговорил Марк, — у меня и свои связи в полиции есть, и человек особый, который там и тут потолкался, слухи пособирал. Это безобидное, как ты подумал, создание, на самом деле мастерски чистит карманы. И в последнее время там, где она появлялась с твоим сыном, у кого-то обязательно что-то пропадало. Думаешь, случайность?

— Ой, пожалейти меня, пожале-е-ейти, — заголосила вдруг девчонка. — Семеро детей дома дожидаються-я-я. Двое моих, одна от сестры покойной досталося, четверо прие-е-емных, брошены-ы-ых. Помруть без меня с голодухи-и-и, ой, помру-у-уть. А лаэрда вашего сахерного знать не знаю, в глаза не видывала, врут все, на честную меня наговариваю-ю-ют, да и девица я еще-е-е.

От ее пронзительного голоса оба лаэрда как по команде поморщились, и тот же слуга, который до этого вернул рыжую из обморока, заткнул ее ударом кулака. Ольга на миг закрыла глаза, а когда открыла — девчонка снова стояла на коленях, дулась и молчала: она не была глупой и быстро училась на своих ошибках.

— Мой сын не вор, — отрезал муж Ольги. — Он у меня по-другому воспитан. Ты уж не обессудь, Марк, но я и с канцлером о нем сговорился, женю его на младшей наследнице, как только в возраст войдет. Зачем ему таким заниматься? У него все есть.

— А

я же его за руку поймал, Виттор, — с укором покачал головой его собеседник, — почувствовал прикосновение, обернулся — хвать, — тоже сначала не поверил. Думал, тронул меня парень, чтобы внимание привлечь, поздороваться. А эта вот рядом крутилась. Потом только пропажу обнаружил и одно к одному сложил.

Лицо у девчонки непонятным для Ольги образом перекосилось. Она словно мысленно разозлилась на кого-то или сетовала, но причины были известны только ей одной, делиться ими со своими тюремщиками рыжая не торопилась.

— Так что, уважаемый, — лаэрд похлопал Виттора по плечу, — у нас тут одно из двух: или эта девка меня обокрала, а на твоего сына я поклеп веду, или это он сделал. И тогда тоже не обессудь, я на тормоза ничего спускать не буду и замалчивать тоже. Вряд ли канцлеру понравится, каков его будущий зять, да и тебе придется призадуматься над тем, как воспитывать детей. У тебя ведь уже был инцидент в семье, не так ли? Если я не ошибаюсь, ваш старший…

— Тогда я его убью, — зарычал супруг, и Ольга в ужасе зажала себе ладонью рот. — Не будет у меня ни младшего, ни старшего, значит. Я не допущу такого позора. Но и ты мне, уважаемый, за это оскорбление ответишь. Если окажется, что это не он — век тебе помнить буду.

Они оба уставились на девчонку в ожидании ответа.

— Я ничеготь не знаю, — буркнула она и отвернулась. — Я там в кино ходила. Одна.

У Ольги отлегло от сердца. Если пленница ничего не знает, и оговорили ее по ошибке, значит, и Кристоф ни при чем. Иначе с чего бы ей врать? Но какое-то внутреннее чутье все же подсказывало: врет. Почему сразу не уцепилась за возможность спихнуть все на другого? Почему не оговорила, не начала причитать, что это он украл, а не она? Чего же проще — пусть лаэрды между собой дерутся, а к ней претензий не имеют?

Видимо, Марк тоже пришел к такому умозаключению, потому что присел на корточки и вгляделся в лицо пленницы.

— Девочка, — вкрадчиво заговорил он, — ну неужели ты думаешь, что мы тебя вот просто так отпустим? Ты же там была, и я тебя видел, и уверен, что ты не случайно мою дочь толкнула. Я же не вчера родился, пойми. Но либо ты сама добровольно сейчас нам все рассказываешь, либо мы начнем ломать тебе пальцы по одному. Не заговоришь — еще что-нибудь сломаем, и так пока ты не сдашься. А ты сдашься, я тебе это обещаю. Так что просто скажи: ты или он?

На минуту в комнате повисло молчание, и Ольга тревожно ожидала, что же будет. Как хорошо, что водитель дожидается ее в укромном переулке. Если только она услышит сейчас имя своего сына, то мигом бросится домой, заберет Кристофа, увезет и спрячет. Куда? Она не думала об этом, материнский страх глушил все доводы разума. Виттор точно убьет его, можно не сомневаться. После Димитрия он просто не допустит второй ошибки. Он бы и старшего убил, будь его воля, Ольга чувствовала это подспудно, но не смог, а может, что-то останавливало.