Белый Бурхан
Шрифт:
– Ну, ежли сиднем сидеть будем... К кресту меч надобен! Тут Елизарка прав!.. Где же он, чего не идет?
Посланный вторично служка явился с сообщением, что архимандрит Поспелов срочно выехал своим экипажем в епархию.
В летней резиденции императора бывало многолюдно только по утрам в дни (всеподданнейших докладов. Но вчерашние все доклады отменены, а сегодня на календаре пятница, и потому мысли государя заняты только яхтой "Полярная звезда", готовой к отплытию в шхеры, на отдых... К последнему в это лето высочайшему приему
Но, к немалому его удивлению, к Нижнему Дворцу Петергофа подкатили еще две кареты - Плеве и Победоносцева. Придется встречать незваных гостей лично, тем более, что устный вердикт Николая Александровича был строг: министра внутренних дел и обер-прокурора Святейшего Синода принимать незамедлительно и в любое время, отказывая в аудиенции другим министрам и членам Государственного Совета.
И все-таки, пожимая руки высокопоставленных гостей, барон счел обязательным для себя намекнуть на предельную усталость монарха и острейшую необходимость полноценного отдыха для августейшего семейства.
– Да-да!-торопливо заверил его Плеве.-Я понимаю и постараюсь не обременять государя своей персоной...
Кхм!
А Победоносцев только нахмурился и поджал тонкие губы, вогнав Фредерикса в оторопь.
– Что-то случилось, Константин Петрович?-невинно поинтересовался он, кося глазом в сторону Плеве - может,
одно у них дело?
– Россия - большая страна, - проскрипел тот, - ив ней, барон, непременно что-нибудь случается!
Обменявшись коротким взглядом с Плеве, Фредерикс пожал плечами коли раздельно докладывать, пусть будет раздельно... Проводив министра двора полупрезрительным взглядом, Победоносцев вяло поинтересовался:
– Сдвинулось наше с вами дело по бурханам, Вячеслав Константинович? Вы ведь его будете докладывать государю.
– Более того!
– улыбнулся Плеве.
– Я бы почел его совершенно поконченным, если бы не одно "но"...
Закончить фразу министр не успел - Фредерике торжественно объявил, что государь не возражает выслушать фон Плеве. Победоносцев резко отвернулся к окну - такого еще не случалось, чтобы поперек духовного император проложил дорогу суетному! Может, этот старый лис решил доложить только о Плеве, умолчав о нем, Победоносцеве?
Барон даже не смотрел в сторону обер-прокурора, делая вид, что занят собственными ногтями. Напрасно, милейший! Пока солнце взойдет, роса глаза выест!
"А может, простить Никандра Попова?-злорадно подумал Победоносцев. Пока солдатня Плеве будет себе у государя медали выпрашивать, я своему человеку звезду на рясу прикручу!"
– Прелюбопытно!-улыбнулся Николай Александрович, терпеливо дослушав доклад Плеве до конца.
– И что же вы намереваетесь делать дальше с этими бурханами, Вячеслав Константинович?
– Главный из них будет взят на китайской
Николай Александрович удивился:
– А что, разве в законах Российской Империи имеется подобная статья? И что же она гласит?
– Статья 938 "Уложения о наказаниях" предусматривает каторжные работы за колдовство или нечто ему подобное!
– Прелюбопытно.
Император был в своем любимом полковничьем мундире. И вообще он выглядел сегодня каким-то домашним, даже слегка неряшливым, не выспавшимся, что ли... Но Плеве знал, что это впечатление обманчиво и надо быть настороже. Император обладал способностью моментально вскипать гневом. Потому и надлежало говорить с ним утвердительно и убежденно, избегая по возможности междометий и сослагательного наклонения, не говоря уже о туманностях в рассуждениях, которые можно истолковать в каком угодно смысле.
– Я полагаю, Вячеслав Константинович, остальные виновники мятежа тоже будут вами словлены?
– Всенепременно!-вытянулся Плеве.
– Отчего же вы их не словили тотчас?
Вопрос показался Плеве опасным, тем более, что им с Лопухиным не был учтен. Очевидно, своим докладом они заинтересовали императора больше, чем сами того хотели.
– Горы, ваше императорское величество! Дикие места.
– Да, там горы,-кивнул Николай Александрович.
– Я помню. Мне как-то писал об этом Булавас... А что по этому делу решает Константин Петрович? В таком бунте вы не могли не держаться у его руки... Впрочем, я у него про то сам как-нибудь спрошу.
Император прошел к столу, что-то написал на титуле, протянул бумаги Плеве:
– Как только словите всех бурханов, доложите мне об этом повторно, Вячеслав Константинович.
– Благодарю, ваше императорское величество! Непременно.
Плеве четко повернулся кругом и вышел, аккуратно, как величайшую драгоценность, прикрыв дверь императорского кабинета. Только здесь, в приемной, он позволил себе приоткрыть папку и взглянуть на высочайшую резолюцию. На титуле, поверх формулы предназначения, читалось одно-единственное слово, выписанное легко и свободно, хорошо читаемым почерком: "Прелюбопытно".
Поняв, что доклад министра внутренних дел может встревожить государя и явиться поводом, чтобы отложить каникулы, Победоносцев вернулся в карету, провожаемый недоуменным взглядом Фредерикса.
"И понесла меня нелегкая вчера в Андреевский собор!
– мрачно думал Константин Петрович, ломая пальцы тонких рук, тронутых восковой старческой желтизной.
– Уж лучше бы дома отлежался с грелкой на боку!.. Неспроста примета есть: послушаешь бесноватого Иоанна - три дня всякое дело из рук валиться будет. Так оно и есть..."