Белый дирижабль на синем море

Лесникова Рина

– Я понимаю. Ты их любишь. И маму любишь, и их. Саша, давай вернемся к родителям Макса!

– Зачем? Доесть то чудесное мясо, которое нам вчера так и не удалось попробовать?

– Не откажусь. Но знаешь, это серьезно. Ты видишь магические потоки, и твой уровень выше моего, но ты не целитель и не можешь видеть того, что вижу я. Понимаешь, я еще вчера заметила, но как-то не получилось сказать: у Лилианны, вот здесь, в области печени, – и Николь показала на правое подреберье, – нехороший энергетический сгусток.

– Да,

мама, – здесь Александр споткнулся, – Лили знает про это. Она проходит лечение.

– Называй ее так, как привык, я постараюсь не обижаться. Эти люди дали тебе то, чего не смогла дать наша мама. Я понимаю, что благодаря им у тебя было настоящее детство.

– А знаешь, Ники, мне все будут завидовать. Ведь у меня самая лучшая в мире сестренка! – и Александр, еще раз крепко прижав к себе Николь, завел мотор и развернул машину.

***

– Алекс, Николь, вы вернулись? – во дворе их встретил Джеймс, собиравший на газоне только что скошенную траву.

– Да, папа, – ответил Александр, помогая Николь выйти из машины. – Где мама?

Если Джеймс и обратил внимание на то, как его назвал приемный сын, то виду не подал.

– Мама прилегла отдохнуть, – осторожно сообщил он.

– Мы вернулись к ней. Ники хочет кое-что попробовать.

– Попробовать? – мужчина недоуменно глянул на гостью, с которой они довольно-таки прохладно расстались немногим более часа назад.

– Папа, Николь целительница. И она заметила, – Александр смолк, подыскивая слово, – проблему мамы.

– Сынок, ты же знаешь, маму лечат дипломированные врачи, – осторожно, но уверенно ответил Джеймс.

То, что Николь не просто целительница, а видящая магические потоки, раскрывать не хотелось. Но ведь эта женщина дорога для Саши. А сам Саша очень дорог Николь.

– Да, у меня всего лишь второй уровень магии, – она решила вмешаться в разговор, – но… я такая же, как мой брат. Я вижу.

Ажурные грабельки упали на землю. Перед тем, как мужчина спрятал за спину руки, Николь успела заметить, как они затряслись. Блеснула слеза. Как-то сразу стал заметен его настоящий возраст.

– Видите? И что вы видите, леди? – Джеймс быстро взял себя в руки.

– Печень Лилианны не в порядке. Признаюсь сразу: я не дипломированная целительница, я лишь делаю массаж и… могу поправить магические потоки в организме.

– Да, да, – было заметно, что видимость спокойствия отцу Макса давалась очень сложно, – то, как вы спасли Алекса, нам известно. Но там был магический удар. У Лили же совсем другое! Она больна.

Надежда и отчаяние. Что одержит верх? Ведь его жене старались помочь лучшие из лучших.

– Сашенька, вы вернулись? – из дома к ним шла сама Лилианна. Надо же, она назвала его старым именем, тем, которое использовали в Либерстэне.

– Да, мама, – Александр пошел ее навстречу. – Позволь, Ники посмотрит тебя и сделает массаж.

– Массаж?

Но зачем?

– Лили, – вмешался в разговор ее муж, в голосе которого послышались просительные нотки, – давай попробуем, а?

– Ну хорошо, если вы все настаиваете, – женщина слабо улыбнулась, соглашаясь. – Но не повредит ли это тебе самой? – обратилась она к Николь. – Ведь ты еще не оправилась от ранения.

– Десятиминутный сеанс точно не нанесет вреда. Я же не камни буду таскать, – так легко оказалось ответить улыбкой на улыбку.

Зная о массаже не понаслышке, мужчины освободили длинный обеденный стол в столовой, помогли застелить его и вышли, оставив женщин вдвоем.

Ужасные серо-зеленые набухшие щупальца чуждых магических потоков охватили не только печень, но раскинулись и на другие органы. Николь испугалась. А не много ли она на себя берет? С ее-то вторым уровнем.

– Что, безнадежно? – кажется, изо всех домочадцев именно Лилианне лучше всех удавалось сохранять спокойствие. Или только его видимость? – Я понимаю. Болезнь зашла слишком далеко.

– Если не будете возражать, я все же попробую! – решилась Николь.

– Ну что ты, девочка, конечно, не буду возражать. Я уже пересекла ту границу, когда можно выбирать.

И Николь начала. Нужно бы, как это сказать – охладить? – воспаленные потоки. Сделать их не такими мутными. Постараться хотя бы немного оттянуть самые настойчивые от других органов. И попробовать ослабить тугой спутанный узел. Надо же, как сложно. Пальцы горят, как будто нити материальные и горячие. Еще хотя бы чуть-чуть. Вот так, на сегодня хватит. Пусть все успокоится, да и сил совсем не осталось. Лилианна заснула прямо на столе. Нужно позвать мужчин. И отдохнуть самой.

– Ники, что с тобой?! Ты совсем бледная.

– Немного не рассчитала силы, – устало выдохнула Николь и обратила внимание вошедших на пациентку: – Лилианна. Она спит. Нужно ее перенести на постель.

Александр подхватил легкое тело матери на руки и понес куда-то на второй этаж. Джеймс взволнованно суетился рядом, бестолково предупреждая о ступенях и порогах.

– Сюда, сюда, вот, пусть поспит, – после того, как сын уложил спящую женщину на кровать, он осторожно поправил выбившуюся из косы прядку, укрыл жену одеялом и остался рядом, с отчаянной надеждой глядя в осунувшееся лицо.

– Николь, ты не навредила себе? – обеспокоенно спросил Саша, ведя сестру вниз, на кухню.

– Нет. Думаю, нет. К сожалению, у меня не хватает знаний. Но, надеюсь, что получилось. Но это не все, далеко не все! Мы только в начале пути. Саша, – она жалобно глянула на брата, – мне бы горячего чаю. Если можно, с сахаром.

– Ох, сестренка, что же я болтаю! Сейчас! – и Александр забегал по кухне. Налил воды в чайник и щелкнул переключателем, по-хозяйски забрался в огромный холодильник и стал вытаскивать из него пакеты и контейнеры.