Белый Дух
Шрифт:
И это другое отрывало Герду от привычного мира и уносило в неведомые ей дали.
Вот и сейчас ей казалось, что к ней прижимался не Карл Рейтер, а некто иной, и за спиной его ей виделись не стены хорошо знакомой квартиры, а каменная кладка средневекового замка, головы оленей и горных баранов, факелы.
– Карл! – снова выдохнула она.
Он сильно взмок. Она чувствовала, как с него стекал пот. Иногда капли падали ей на лицо с его головы, тонкими тёплыми струйками сбегали по шее на подушку.
Карл громко зарычал,
– Всё! – рявкнул он, вылезая из женских недр.
– Карл, позвольте я докончу, – проворковала она, скользя ртом вниз по его телу.
– Не нужно… Я устал нынче… Хочу просто полежать…
Он уставился в потолок. В полумраке комнаты Герда ясно видела блестевшие у него на лбу крупные капли пота.
«Похоже, ему нездоровится».
Его член всё ещё оставался большим. Герда обожала трогать его сразу после соития. В нём пульсировала какая-то особая сила, которую она не встречала у других мужчин. Под тугой оболочкой чувствовалась задремавшая мощь первобытного зверя.
Она положила голову Рейтеру на грудь, не выпуская из руки любимой «игрушки».
– Тяжело, – проговорил он, вздохнув, – слабость в теле…
– Вы всё равно великолепны.
– Когда ты скажешь мне «ты»?
– Не знаю. Есть своё очарование в том, что я говорю «вы». Я чувствую себя подчинённой.
– Тебе нравится положение подчинённой?
Она не ответила.
– Что-то меня мутит, – проговорил он. – Должно быть, коньяк после вина был лишним. Голова плывёт.
– Тошнит? Принести пилюли? У меня есть прекрасное противорвотное.
Герда с готовностью выпрыгнула из постели. Рейтер распластался перед нею, слегка раскинув ноги. Из густой заросли волос на паху вывалился увесистый хобот, утомлённый, полусонный, но по-прежнему плотный, наполненный притягательной силой. Герда почувствовала, как в ней снова шевельнулось желание.
– Может, воды… Принеси холодной воды, – попросил Карл.
Она быстро выбежала на кухню, схватила с полки большой стакан из толстого стекла и, не включая лампу, открыла кран. Вода шумно ударила в дно стакана.
Возвращаясь, она наткнулась на дверь и ушибла колено.
В спальне горел крохотный ночной светильник, рассеивая по комнате тусклый зеленоватый свет. Герда остановилась. Карл сидел на кровати, прижавшись спиной к стене и издавал невнятные судорожные звуки. Его лицо дёргалось, тело мелко тряслось. Казалось, он был охвачен паникой. Герда стояла, не зная, что случилось.
– Карл?
Он не слышал её.
Он вдруг издал непонятный звук, похожий на всхлипывание, и схватился за горло. Герда бросилась к нему, выронив стакан с водой. Стекло разлетелось кусками по полу, брызнув водой. Она отскочила в сторону, чтобы не наступить на осколки.
– Карл! Что с вами?
Он задыхался. По его телу обильно стекал пот, мокрая простыня прилипла к бёдрам и ногам, словно Рейтера окатили водой из ведра.
«Что мне делать? Что происходит? – пульсировало у неё в голове. – Может, вызвать врача?»
Рейтер медленно поднялся на кровати, придерживаясь обеими руками за стену. Теперь его крепкое тело, блестевшее от пота, показалось Герде огромным, чуть ли не до потолка.
– Что тебе надо? – проговорил он с трудом. – Зачем ты здесь?
– Как? Мы же… Это моя квартира, Карл. – Герда растерялась.
И тут она поняла, что он обращался не к ней. Он смотрел не на неё. Его взгляд был зафиксирован на какой-то точке в пространстве, в ужасе вглядывался в эту точку.
Вдруг Рейтер спрыгнул с кровати и закричал, указывая Герде на что-то, видимое только ему одному:
– Это он! Это он! – Губы его побелели, рука затряслась.
Несколько раз он оглянулся, словно потеряв из виду того, на кого показывал рукой, затем его взгляд снова поймал кого-то.
– Пришёл сюда, – всхлипнул Рейтер и, обмякнув, опустился на пол. – Ты играешь мной, играешь всеми нами! Я не хочу, чтобы ты был, не желаю! Тебя нет! Уйди, скройся!
Карл обхватил голову руками и уткнулся лбом в пол.
Герду начало мелко колотить. Всё тело её наполнилось безудержной дрожью. Ужас парализовал её. Она ничего не могла понять, ни на что не могла решиться.
Речь Карла потеряла всякий смысл, он принялся выкрикивать какие-то странные сочетания слов, повторяя то и дело: «Браннгхвен, меня лишили моей Браннгхвен! Где ты, Белая Душа?» Потом он замолк, но продолжал беззвучно шевелить губами. Он лежал на полу, подтянув колени к животу и вывернув грудь вверх, и казался неуклюже слепленной куклой. Мышцы его тела напряглись, надулись, сжавшиеся в кулаки пальцы побелели от напряжения.
– За что ты преследуешь меня? – проговорил он после долгой паузы, медленно и отчётливо произнося каждое слово. – Не я, а ты переступаешь через Закон. Оставь меня в покое, Нарушитель…
После этого Карл затих. Из глаз его текли слёзы.
Минут десять Герда стояла неподвижно, затем опасливо приблизилась к Рейтеру и спросила, продолжая дрожать:
– Вам помочь, штандартенфюрер?
Его лицо выглядело постаревшим, щёки впали, кожа вокруг глаз потемнела. Он сфокусировал взгляд на Герде.
– Это ты?
– Здесь больше никого нет, только я, – прошептала Герда.
– Браннгхвен, любовь моя, – прохрипел он, глядя в глаза Герде.
– Карл! Карл! Придите в себя!
По его лицу пробежали судороги, он заставил себя сфокусировать взгляд на склонившейся над ним женщине.
– Герда?
Она неуверенно коснулась пальцами его лба.
– Что с вами было?
– Когда?
– Только что? Этот припадок… Что это? С кем вы разговаривали?
– Я разговаривал? – Рейтер оторвал голову от пола и осмотрелся.