Белый гонец
Шрифт:
Мономах заметил это и пожалел его.
– Может, все-таки лучше оставить его тут?
– Да нет, прости, княже, я лучше знаю своего сына! Он и тайну подслушанную растрезвонить может, и вообще пора учить его мужеству! Сейчас отправлю домой обоз, который оставил тут рядом, в двух шагах, а после, на двух лошадях, мы быстрей ветра домчим до главного хана. Тем более, он сейчас невдалеке, вместе со всеми другими ханами отмечает конец зимних набегов!
Купец поклонился Мономаху, повернулся к Звениславу и строго сказал:
–
– И быстро назад. Одна нога там, а вторая тут!
6
– Ай-ай, какая оплошнос-сть Мономах-ха! – покачал головой Белдуз.
Пир, на который, по приглашению главного хана Ороссобы, собрались почти все половецкие ханы, был в самом разгаре, когда ковровый полог стремительно распахнулся, и в шатер вошел маленький коренастый степняк в серебряном наличнике.
Огромные богатыри-телохранители, не рискуя даже приостановить его, только склонили перед ним могучие шеи.
– Белдуз! Хан Белдуз пришел! – послышались одновременно приветливые, испуганные и мстительные голоса.
Вошедший, сняв наличник, почтительно поприветствовал сначала главного хана, затем – всех остальных. После этого он занял одно из самых почетных мест и с нескрываемым вызовом огляделся вокруг.
Посреди шатра в сложенном из степных камней очаге тлел священный огонь. Ороссоба, старый, высохший, как осенняя степь, сидя на высоком войлоке, не отрываясь, смотрел на него и словно не слышал, как участники пира хвастаются друг перед другой захваченной этой зимой в русских землях добычей.
«Все временно, все тленно в этом мире! – говорил его застывший, отсутствующий взгляд.
– Превратятся в прах и шелк, и ковры, состарятся молодые рабы и рабыни, потеряют свой аромат самые изысканные благовония, а приятно отягощающие ладонь золото и звонкое серебро перетекут неверными ручейками в реки иных времен и моря чужих судеб…»
Ничто, казалось, уже не волновало в этом мире человека, по мановению одного пальца которого могла ожить и прийти в движение вся бескрайняя Степь.
Но разговор о появлении на пиру Белдуза сразу дошел до слуха главного хана.
Он поднял глаза, следуя оживающим взглядом за синей струйкой дыма, которая уходила в отверстие посреди крыши, и властно опустил их на вошедшего хана.
– Почему сразу не приехал на мой зов?
– Не с-смог, хан. Прости, были дела поважней пира! Но на второй, как видишь, откликнулся сразу и даже загнал двух коней! Что случилось?
Ороссоба хотел прогневаться, что Белдуз осмелился опоздать на его пир, тем более, что такое уже было и не раз. Но, решив, что видать, у того, и правда, были серьезные причины, мысленно махнул рукой на его ослушание.
– Да вот! Приехал сначала
– Говорит – Руссы на Степь хотят идти!
– Рус-сы? На нас-с? – забыв от удивления про обычай, запрещающий младшим переспрашивать старших, не поверил Белдуз.
– Да никогда они не пойдут на Степь! – раздались уверенные голоса.
– Чтобы они вышли из-за своих валов?
– Оставили города?
– Да речные переправы?..
– Тихо! – властно поднял руку главный хан и, показывая на купца, продолжил: - А потом прискакал этот. И говорит, что Русь действительно готовится выступить в поход этой весной. Но вовсе не на Степь, а на богатый град Корсунь!
– Дозволь спросить, хан!
– Спрашивай!
– И что же вы решили делать?
– А мы еще не решили. Мы только решаем, как нам поступить, – сцепил кончики пальцев, унизанных перстнями с драгоценными каменьями Ороссоба.
– Предложить ли руссам богатый откуп или, пока еще есть время, уйти в самую глубь Степи, куда не дотянутся даже копыта их быстрых коней.
– Трус-сы!
– злобно прошипел Белдуз своему соседу. – С-сначала разузнать все, как с-следует надо, а уж потом решать!
– И что же ты предлагаешь? – усмехнулся тот, грызя баранью лопатку.
– Еще не з-знаю!
– огрызнулся Белдуз и громко сказал Ороссобе: - Дозволь мне с-самому с-спросить этих руссов!
– Да они и так уже вроде бы все сказали, но если хочешь – спрашивай! – разрешил тот и предупредил: - Но помни, это – мои гости!
Белдуз согласно кивнул и обратился к изгою:
– Скажи, князь! Ты с-своими ушами с-слыхал то, что произнесли твои ус-ста?
– Да, хан! Конечно! – клятвенно стукнул себя в грудь князь.
– И от кого ж-же?
– От самого Великого князя и Мономаха!
– Где?
– продолжал допытываться Белдуз.
– На их съезде!
– Это что ж-же, тебя, из-згоя, пригласили на с-съезд князей?
– Н-нет, - уже менее уверенно ответил князь. – Но я сидел у самого входа в шатер, где он проходил, и все слыхал!
– Ай-ай, какая оплошнос-сть Мономах-ха! – покачал головой Белдуз. – И про Корсунь тоже слых-хал?
– Чего не слыхал, того не слыхал, врать не буду.
– А говоришь, что всё! Люблю предателей, но ненавиж-жу их!
– снова шепнул соседу Белдуз и, продолжая свой расспрос, обратился теперь к купцу:- А ты откуда про Корсунь знаеш-шь? Тоже Великий князь рас-с-сказал?
– Нет, у меня есть знакомый ростовщик, - охотно принялся объяснять купец, - через которого Святополк дает под проценты займы киевским людям. Так вот у этого ростовщика есть другой ростовщик, который ему очень много должен, и мой ростовщик очень обеспокоенный, как бы его ростовщик не разорил его, после съезда князей, выказал мне свои опасения…