Белый крейсер
Шрифт:
Одновременно адмиралу было мучительно стыдно, хотя он в этом никому бы не признался. Особенно противно становилось при мысли о предстоящей гибели тысяч людей, служащих в росском флоте. Людей, как и он, мечтающих о восстановлекнии великой Империи, и делающих ради этого все. Жаль только, они не понимают, что на престоле должен сидеть законный император, а не жалкий узурпатор, обманным путем проникший на Белый Крейсер. И чтобы исправить эту несправедливость, можно пойти на все. История рассудит, кто прав, а кто — нет.
Ленни сильно изменился за полтора месяца, проведенных в обществе мастера Хамидэя. Старик сумел повлиять
Чего стоило хотя бы такое заявление:
— Править должен настоящий император, а не такая размазня, как я.
— Но именно ты — законный! — возразил ему тогда Холгин.
— Не спорю, — пожал плечами принц. — Но какое это имеет значение?
— Огромное!
— Глупо. Нужно думать не о легитимности, а о том, что лучше для страны.
До знакомства с мастером Хамидэем Ленни не мог сказать такого. Он просто не задумывался о подобных вещах. Казалось бы, адмиралу нужно радоваться изменениям в своем воспитаннике, но он радости не испытывал. Наоборот, тревожился с каждым днем все больше. Принц рассуждал слишком трезво для восемнадцатилетнего юнца, не имеющего никакого жизненного опыта. И четко, логично доказывал, почему ему не место на престоле. Слава Всевышнему, хотя бы признал, что на нем лежит долг перед народом Империи. Видимо, только поэтому он согласился принять участие в плане адмирала.
— Подлецом обозвал, идиот малолетний… — обиженно пробурчал Холгин себе под нос. — Ничего, повзрослеет — поймет.
Однако в душе адмирал испытывал в этом немалые сомнения, хоть и не решался признаться в них даже самому себе. Отгонял прочь неприятные мысли. Тем более, что пути назад не было. Маховик событий раскрутился, и его уже не остановить. Даже если бы он захотел, карханцев уже не нагнать вовремя — они миновали Синтар, не рискнув напасть. Побоялись находящихся на орбите планеты двух имперских крейсеров, хотя с их силами могли разделать эти крейсера, как бог черепаху. Впрочем, хорошо, что побоялись. Правда ведь могла и всплыть, а тогда синтарцы узнали бы, что в нападении на их планету виноваты ларатцы. Они бы не простили никогда, а мстительность горцев вошла в легенду. После этого они не признали бы императора родом с Ларата. А синтарцы нужны, очень нужны в предстоящей войне с Карханом. Старого врага нужно раздавить окончательно, или он раздавит Империю.
— Вызовите ко мне контр-адмирала Тоцкого! — раздраженно бросил Холгин в коммуникатор.
Как выяснилось, командующий сводным флотом контр-адмирал ожидал в приемной, поэтому появился почти мгновенно. Холгин не решился брать на себя общее командование, четко осознавая границы своих возможностей. Тоцкий — куда лучший тактик, чем он сам.
— По вашему приказанию прибыл! — доложился контр-адмирал.
— Мы одни, можно без субординации, — пробурчал Холгин. — Рад тебя видеть, Толя. Ты уже проработал план атаки?
— Да. Все сделаем красиво. Флот готов к старту. Пойдем, прикрываясь туманностью Базинцева. Оттуда карханцы точно не ждут удара, да и ждать не могут. Если бы не новые генераторы щитов, я бы в эту туманность никогда не
— Когда стартуем?
— Завтра, в семь утра, — сообщил Тоцкий. — Единственное, в чем я не уверен, так это в том, что мои канониры станут стрелять в Белый Крейсер. Прости уж за правду. Узурпатор на его борту или кто там еще, но это — императорская резиденция. Помимо того, ядро программ тактических компьютеров писалось еще в имперские времена и имеет свои ограничения. Даже если канониры и дадут команду обстрела БК, я не уверен, что компьютеры эту команду выполнят. Вполне могут отключиться и отключить системы жизнеобеспечения, объявив о бунте. К сожалению, переписать ядро тактических систем нашим программистам за все двести лет так и не удалось. Оно зашифровано кодами староимперской СБ, эти коды утеряны. Мы просто подаем на входные порты определенные сигналы и получаем на выходе желаемое. А что там внутри происходит — не имеем понятия. Не раз пытались написать ядро заново, но ни одна наша разработка не достигла и двадцати процентов от эффективности староимперской.
— Да знаю я это не хуже тебя, — скривился Холгин. — Только выхода другого у нас все равно нет.
— А ты никогда не задумывался, что мальчик, возможно, прав, — пристально посмотрел на него контр-адмирал. — Ты же в курсе, что искин БК еще никогда не ошибался при коронации…
— В курсе, — подтвердил командующий флотом. — Но это не отменяет того, что нынешний император не принадлежит к роду, правившему росской империей больше пятисот лет. Раньше, почему-то, БК всегда выбирал из представителей этого рода.
— А до того? — прищурился Тоцкий. — Забыл, как произошла смена династии? Именно искин БК, не обнаружив среди многочисленных потомков покойного императора достойного, короновал случайно оказавшегося в рубке молодого лейтенанта, последнего представителя захудалого рода.
— Это, конечно, так, — вынужден был признать Холгин. — Но мы слишком далеко зашли. Я все-таки надеюсь, что искин признает Ленни.
— А если не признает? — склонив голову набок, скептически спросил контр-адмирал. — Что тогда?
— Не знаю… — понурился командующий флотом. — На всякий случай я беру с собой обеих двоюродных сестер принца.
— Этих светских куриц? — изумился Тоцкий. — Виктор, ты серьезно?
— Я хочу, чтобы на троне сидел законный император или императрица! — с гневом выдохнул Холгин. — Понимаешь, законный! Каким бы он ни был!
— По староимперским законам этот самый Алесий II — законный император. Искин Белого Крейсера вправе менять династию. Это — его прерогатива. Но я тебя понимаю и поддерживаю. Мы слишком много лет и слишком много сил отдали ради возвращения старой династии на престол, и если не попытаемся, то сами себя не простим.
— Вот именно! — облегченно улыбнулся командующий флотом. — Но к чему был этот разговор?
— А к тому, что подобные разговоры ведут между собой практически все офицеры флота, — устало пояснил Тоцкий. — Я их неоднократно слышал. Люди задают мне вопросы, а я не знаю, что им отвечать. Офицеры ведь далеко не глупы, большинство из них прекрасно знает, что представляет из себя Ленни. Прости уж, но это не император, а тряпка какая-то.
— У него есть мы! — отрезал Холгин. — Он не сможет принять тяжелых решений, так их примем мы!