Белый меч
Шрифт:
«Ладно, так и сделаем, но потом. Сначала в часовню».
Он ожидал яростной вспышки протеста, но Хребет, вопреки обыкновению, промолчал.
«Передай Раэрону точный адрес, в местных координатах, и поехали».
«А чего там передавать? Крайняя южная точка континента. Ворота в пять километров высотой и в десять шириной, их только слепой не заметит. А часовня у края правой створки, если со стороны входящего. Там еще маленький тоннель выходит из стены, метров тридцать в диаметре. Хотя проницателю без разницы, но сгодится, как ориентир».
Владимир передал все «червяку», и машину окутала
«Раэрон, ты можешь разговаривать во время быстрого движения? Если я тебя отвлекаю, то молчи, лети дальше… или ползи, не знаю, как это назвать. Я просто хотел кое-что уточнить».
«Я могу думать о нескольких вещах одновременно, хозяин. Мой образ движения, если вам интересно, называется обычно „скольжением“. Я готов ответить на все ваши вопросы».
«Ты говорил, что если долго держишь что-то в себе, то выделяется желудочный сок. Значит, ты должен чем-то питаться? Ты не голоден сейчас? Вообще, как часто тебе нужна пища?»
«Вы знаете, что такое тяжелые изотопы, хозяин?»
«Знаю».
«Каждые двести лет я ныряю в мантию планеты и заглатываю радиоактивные минералы. В моем желудке из них химически выделяются нестабильные изотопы, которые я сплавляю в слитки. Радиация этих слитков и является моей пищей. Когда слитки теряют активность, я их выплевываю. У Носфера нет мантии, поэтому Эрцихаль, когда строил убежища, расположил под ними залежи радиоактивных минералов, взяв их с какой-то тяжелой молодой планеты».
«Так что же получается, ты радиоактивный? Это не опасно для тех, кого ты носишь?»
«Только изнутри, хозяин. Для вампиров радиация не опасна. Что касается людей, то, на мой взгляд, их защищает броня вашей машины. Но до этого я много раз переносил внутри себя людей, правда, в течение очень короткого времени, и я не слышал о случаях болезни».
«Ясно. Постарайся без необходимости не переносить людей без защиты дольше пяти секунд. Даже если я тебе прикажу кого-то куда-то отнести, напомни мне, перед тем как выполнить».
«Повинуюсь, хозяин».
«Хорошо. И вот я что еще хотел спросить. Это правда, что ты можешь выбросить человека в толщу камня?»
«Не совсем в толщу, хозяин. Эрцихаль при строительстве убежища предусмотрел в стене несколько сотен полостей размером с гроб. Туда я и кидал нарушителей».
«Ага, ясно, спасибо», — значит, оставить БТР где-нибудь под землей, а самому сходить на поверхность не получится. Следует искать укромные стоянки на поверхности.
Он едва заметно шевельнул ухом, прислушиваясь к сердцебиению и дыханию женщин в салоне. И попытался понять, что же беспокоит его сильнее — выживание случайных спутников, или то, как быстро и незаметно для себя он учится пользоваться новыми способностями. Нет, против дополнительных талантов он ничего не имел — особенно если те способствовали выживанию. Он просто беспокоился, что еще может сотворить тело без участия разума. Драконий гнев, вампирский голод… какие еще инстинкты в нем кроются и когда они вздумают подать голос?
Снова
«Меч? Что-то живое поблизости есть? Точнее, что-то опасное, плевать, живое или нет».
«Три эрта. Это мелкие хищники, для нас никакой опасности не представляющие. Что-то вроде земных диких собак. Отвесь хорошего пинка, и они убегут подальше».
Владимир кивнул и полез в верхний люк. Вампирский слух мгновенно уловил шорох шерсти и шумное дыхание где-то у кормы. Он обошел БТР и замер, обалдело хлопая глазами.
— Ни хрена ж себе дикие собачки!
На его взгляд, эрты больше напоминали собаку Баскервилей. С горящими глазами и пастями. С абсолютно черной шерстью. И ростом с хорошего такого бычка. По меньшей мере.
Если бы Владимир увидел такую тварь в бытность человеком, он бы, не задумываясь, рванул наутек. Но после битвы с драками эти звери казались весьма скромным противником. При виде вампира они негромко залаяли, сбились в кучу, но нападать не спешили. Мертвец пах совсем не так, как их привычная добыча. Кроме того, он не боялся, а спокойно разглядывал чудовищ, каждое из которых, казалось, могло перекусить его пополам одним движением.
— Хребет, тебе никто не говорил, что ты большой мастер преуменьшать? Лично мне эти твари кажутся кем угодно, только не просто хищными животными. Они разумны? Магией владеют?
«Только в зачаточном состоянии. Вот адские гончие, которых из них некогда вывели — те да, могут кому угодно создать проблемы. А эти… Максимум, дохнут призрачным пламенем, но вампиру от него вреда никакого — это оружие против живых существ и призраков. Вот только с чего они так вымахали… Обычный эрт размером с земного пса».
Словно в подтверждение его слов, ближайший пес открыл пасть, и волна синего огня окатила Хранителя с головы до ног. Он ничего не почувствовал.
Немного подумав, Владимир поднял напавшего телекинезом и отбросил метров на десять. Тот возмущенно взвыл и кинулся наутек. Мужчина несколько раз выстрелил в воздух одиночными — и двое оставшихся пустились вдогонку за своим приятелем. Вскоре они скрылись в скальных коридорах.
— Странно, — задумчиво протянул Хранитель, провожая их взглядом. — Тут же кругом сплошные камни. Чем такие зверюги могут питаться? Ладно, к черту, потом расскажешь. У нас десять пострадавших в машине. Пошли, где здесь часовня?
«Сорок метров по склону влево… Теперь направо…»
Они вошли в длинный каменный коридор, в котором царил сумрак. По мере продвижения в глубь скалы сумрак сменился глубокой темнотой. Только глаза вампира сумели различить «свет в конце тоннеля» — синеватые огни почти в километре от входа. Он побежал — каждая секунда была на счету, упущенные мгновения могли стоить жизни людям.
Часовня выглядела в точности, как ее «сестра» в зоне выхода. Разве что огни горели чуть более тускло. Когда Владимир подошел вплотную, ему показалось, что он слышит тихий тоненький звук — то ли свист ветра (хотя дуновения он не чувствовал), то ли тихий плач.