Белый танец
Шрифт:
Мальчик представил на секунду себя управляющим гигантом, летящим по рельсам, все быстрее и быстрее. Он даже поднял руку уже, словно ощущая, как энергия пульсирует в его растопыренных пальцах.
Контуры локомотива потеряли четкость и стали расплываться, словно краски акварели, которые разбавили дрогнувшей рукой, рисунок начал терять форму подобно посеревшему в один момент листу бумаги. Резкие черные металлические грани превратились в хаос, мечущихся искорок и снежинок, танцующих свой необыкновенный экзотический танец. А среди них, в глубине, таилось великолепное, сияющее и манящее невыносимо
Арнольд чувствовал, что и в нем, в глубине, есть нечто родственное, созвучное этой пульсации и одновременно глубокая уверенность в том, что он способен заставить эту силу подчиниться.
Он засмеялся, кажется, сейчас он был сильнее отца, учителей, сильнее машиниста, сильнее всего мира. Стоило только, сделать шаг вперед, позвать. Желание, манящее желание. Мгновенно маленький пульсирующий шар превратился в лавину огня.
Арнольд внезапно почувствовал, что радость покидает его вместе с силой, что яркие звездочки закрывают весь мир, и он отрывается от земли и взлетает вместе с ними. Потом глухой удар и чернота поглотила его.
– Арнольд! Все уже собрались. Нельзя же заставлять ждать столько времени людей, которых мы так долго уговаривали присоединиться к нашему собранию. Да еще и в такой неоднозначный период.
Гензерих с трудом оторвался от воспоминаний, может быть действительно пора. Его единомышленник прав, как всегда.
Ради этой встречи Ричард отказался, от каких либо намеков на свой необычный статус. Сегодня ничто в его облике не напоминало, о статусе главы самой большой церкви западного мира. Да и восточного тоже. Кажется, у персов не было церкви, только непонятная религия.
Хотя конклав еще до сих пор не собрался, чтобы утвердить статус первосвященника, но никто не пытался оспаривать решения новой власти. Церковь получила новые возможности, новых верующих, а в будущем ее влияние будет только возрастать. А старик, старик когда-нибудь найдется.
Конечно, доверять магу, даже под личиной священника в том деле, которое они затевали, Арнольд не мог, но сейчас его помощь была нужна. Все-таки поддержка организации, которая во многом уже овладела умами людей, в большинстве европейских стран, была необходима, причем именно в начале, когда это население еще не понимало главного. И на пути к этому пониманию, приходилось принимать непопулярные решения, такие, которые не нравились ему самому.
– Да-да, Арнольд, идем. Ты поступил так, как мы договаривались? Проблем не будет?
– О нет, они уже покидают город. Ведь это было единственное условие с нашей стороны.
– Потом смогут вернуться. Ну, а те, кто попробует увильнуть, с ними надо разобраться, объяснить.
Священник поправил галстук. Мимолетная улыбка коснулась губ, словно его посетила какая-то забавная идея.
– Непременно. Не волнуйся, нам никто не помешает. Во всяком случае, не у нас дома. Но, пойдем же.
Все эти несколько десятков шагов, отделяющих кабинет от личной библиотеки, служившей одновременно, и местом для особо
Он никогда не находил повода задать напрямую вопрос своему сообщнику, что заставило его, уже отучившегося в академии несколько лет, отказаться от привилегий и немалого содержания, исчезнуть на несколько лет в далекой глуши, а потом вынырнуть, словно из ниоткуда, в окружении самого познавшего истину. Какие его качества и умения позволили так быстро подняться по церковной лестнице?
Хотя, возможно он не задавал этот вопрос напрямую, потому что знал ответ. И именно это знание, в свое время и позволило ему впервые обратиться за помощью к Ричарду в некоторых не совсем обычных делах.
Конечно же, его предприятия и научные институты находились под особым надзором. Не иметь подобной службы значило сразу передать все свои достижения и успехи в руки конкурентов. Да и государство не всегда должно было знать обо всем, что происходило в научных лабораториях треста.
Но вот следить за теми, кто занимается слежкой, найти таких специалистов было нелегко. И когда, однажды, во время перерыва в рутинном мероприятии, во дворце, молодой священник, с такой же, как сегодня мимолетной улыбкой, глядя прямо в глаза, сообщил, что знает о его проблемах, Гензерих почти удивился.
Он, конечно же, знал, что когда-либо слухи могут выйти наружу, знал, ибо сам делал определенные шаги. Но вот то, что Ричард предложил ему воспользоваться церковью, в интересах контроля над деятельностью своих людей было необычно. Необычно было и то, что в рядах самой церкви есть люди, которые занимаются подобной деятельностью и то, что их возглавляет этот молодой человек.
Собравшиеся в кабинете люди были относительно молоды. Относительно, ибо в их возрасте люди достаточно редко занимали такое положение. А они занимали.
В комнате царила тишина, прерываемая только шелестом страниц. Мартин Веррхаузен – автор Манифеста, просто не мог не найти интересное для себя, среди этих старинных кожаных корешков.
Другие просто спокойно потягивали черный горьковатый напиток, терпение было профессией для большинства из них. Терпение, спокойствие, тишина.
Тех, кто не обладал подобными качествами, кто любил эмоции, страсти, он пригласит потом в другое место, чтобы рассказать им, может быть другими словами, а может быть совсем другое. Каждый человек нуждается именно в том, что он желает услышать, а услышав, будет готов защищать это из последних сил.
– Господа, кому кофе? Здесь можно курить, у меня есть замечательный табак, только вчера получил из наших колоний. В верхнем ящике стола коллекция трубок, желающие могут забрать на память о сегодняшнем дне.
Вошедший слуга разнес свежезаваренный напиток, двое или трое присутствующих воспользовались приглашением и с удовольствием приступили к ритуалу раскуривания трубки.
Арнольд ждал. Ему тоже было не занимать терпения, впрочем, как и энергии. Спустя несколько минут, когда присутствующие уже смогли оценить как вкус мокко, так и аромат кубинского табака, он, наконец, поднялся из кресла и, подняв ладони, призвал своих гостей к вниманию.