Белый танец
Шрифт:
– Друзья. Надеюсь после того, как мы провели вместе столько времени, я имею право называть вас так. Итак, друзья, сегодня здесь собрались те, кого без преувеличения, можно назвать силой сегодняшнего общества. Да, мы все представляем сегодня то, что двигает человечество вперед гигантскими шагами. Мы кровь этого движения, его мускулы, его мозг.
Сидящие в комнате люди слушали его внимательно. Конечно, с его словами нельзя было не согласиться. В их руках были банки и военные заводы, угольные шахты и торговые пароходства. В их руках были люди, армии
– Говоря о мозге, о мыслях, об идеях я отнюдь не преувеличиваю. Вы все, надеюсь, уже прочитали окончательный вариант документа. Нам осталось только утвердить его текст, простая формальность и завтра газеты всех европейских столиц опубликуют его на первой полосе.
Внимание, с которым ему внимали, могло польстить, но он знал, что эта встреча – простая формальность. Все уже было согласовано, утверждено и не только присутствующими, но и теми, кто часто никак не афишировал свое участие в этом проекте.
Все было согласовано, но в историю войдут те, кто сейчас здесь, в этом кабинете подпишут Манифест.
– Господин Гензерих, вы считаете, что сейчас самый удобный момент? Ваша армия разбита, и персы могут двинуться на север, не встречая сопротивления. Знаете ли, они захватили Сицилию за четыре дня.
О да, банки будут требовать гарантию до последней секунды, даже если у них не будет другого выхода.
– Именно поэтому, Бартоломео. Именно поэтому. С этим врагом договориться невозможно. Иногда, я даже удивляюсь, как нам удалось получить свой шанс.
– И все-таки. Армия королевства разгромлена. А после того как вы опубликуете Манифест другие королевства накинутся на вас как загнанные в угол крысы.
Другие присутствующие не участвовали в беседе, но он понимал, что этот страх, неверие в его силы ощущалось даже в них, в людях, которые вырвали свою власть в сотнях невидимых ежедневных поединков. Выгрызли подобно тем крысам, о которых упомянул итальянец.
– После того как мы опубликуем Манифест, мы станем сильнее. Люди стремятся к свободе, и мы только провозгласим священным и нормальным, естественным это стремление.
Арнольд почувствовал, что произносит перед этими людьми слова, которые приберег для других, для другого места и времени.
– Люди отдадут многое для того чтобы реализовать все свои мечты, все гуманистические принципы о которых лучшие, умнейшие и честнейшие писали десятилетиями. Свобода, равенство, братство в Европе без границ, без таможен, без королей.
Присутствующие слушали его в молчании и задумчивости. Единственным звуком было постукивание пальцев по крышке стола. Этот промышленник из Саксонии наверняка уже подсчитывал в уме возможные барыши от снятия пошлин и ограничений. И правильно, свободная торговля позволит им объединиться сильнее всевозможных священных союзов.
– Единая Европа, единое общество.
– И единая церковь.
Ричард выступил из-за его спины и одновременно благословил присутствующих жестом дерева. Итальянец
– Конечно, конечно. Никто не возражает. И все-же…
Гензерих ощутил, насколько его собеседник на самом деле испуган. Страх, страх владел всеми. Возможно, крупицы страха поселились и в нем. Но эти крупицы, они просто заставляли его работать как сумасшедшего в последнее время. Он работал и не сомневался, он победит.
– Мы формируем новую силу. Национальная гвардия собирается в лагере недалеко от столицы. У нас уже есть около десяти тысяч бойцов. Они прошли испытание во время бунта. И у нас есть оружие против врагов. Любых врагов, существующих и воображаемых.
Он не рассказывал этим людям всего. Не стоило раскрывать все карты. Но совершенно точно, что армия, высадившаяся на юге, не сможет устоять против его изобретений.
– У нас есть воинская сила, у нас есть командующий. Я с нетерпением жду, когда войска других королевств ощутят силу нашей идеи. Силу свободных людей.
– И вашего оружия.
– Конечно.
Да, оружие и боеприпасы уже прошли испытания в лабораториях, на полигонах, на улицах столицы и на юге. Но у него есть еще. С каждым днем, с каждым взглядом на эти металлические игрушки у него появлялись новые идеи. Станки, к сожалению, невозможно было модернизировать так же быстро, как силу ружей и метателей снарядов. А люди? Люди учатся так медленно! Так страшатся того, что создается их руками. Люди – самое слабое место любого процесса. Очень досадно.
– Хорошо. Господа, я предлагаю принять решение. Есть ли сомневающиеся?
Словно по команде двери отворились и в комнату проследовали слуги с бокалами на подносах. Арнольд уже собрался произнести тост, но Мартин опередил его. С шумом захлопнув том, философ пригубил вино, и словно задавая вопрос самому себе, пробурчал.
– Но как же драконы?
Красное облако со старинной картины промелькнуло перед глазами, ему даже показалось, что девушка незримо присутствует здесь, в этой комнате, вместе с ними. Облака сигарного дыма, словно туман войны скрывали лица окружающих людей. Сердце защемило, и он принялся растирать грудь сквозь одежду. Помогало слабо, но, что можно было поделать? Она приедет. Приедет скоро. Голос прозвучал как будто со стороны, словно это говорил не он, а кто-то совсем чужой, неизвестный, неуверенный в себе человек.
– Можно не беспокоиться. Драконы останутся в стороне.
Глава 2. Решение
Что-то не позволило ей разорвать письмо. Конечно же, все это было несерьезно. Она попыталась вспомнить этого мужчину. Кажется, она могла вспомнить только одно, сухая вежливость. Может быть странная невысказанная насмешка? Или высказанная?
Коробочку Дана сразу поставила на стол и сейчас, искры, заигравшие в камне мешали сосредоточиться. Она изо всех сил старалась не сбиться вновь на истерический смех. Не выпуская письма из рук, шагнула подальше от камина, отвернувшись от огня.