Белый Ворон: Малыш

Щербинин Андрей Владимирович

— Что? Что такое? Кто вы?

Эдвард спрашивал скорее по традиции, чем по необходимости. Он уже понял, кто это и что его ждёт. В лучшем случае, его осудят за соучастие в организации побега особо опасного преступника, а в худшем… Нет, об этом лучше не думать.

Его подхватили на руки и через кусты потащили к машине. На заднем сидении сидел человек в тёмных очках.

— Какие люди, — сказал он, широко улыбаясь, — что ж вы так, господин Чехард? Уехали, а нам ничего не сказали. А ведь у нас к вам масса вопросов. Вот и пришлось за вами гоняться. Нехорошо. Ну, ничего, мы исправим эту ошибку. Не возражаете? Сейчас вас отвезут к нам в офис и там мы побеседуем. С пристрастием.

От его

голоса делалось дурно и мурашки бежали по спине. Называлось это психологической обработкой объекта.

Человек в очках пошлёпал его по щеке и вышел. Чехарда втолкнули на заднее сидение, с двух сторон уселись мрачные парни и машина покатила за город.

Эдвард молчал. Он проиграл. Его вычислили, его нашли. Глупо как. Глупо. И чего он встрял? Надеялся, что один переиграет всё ГСБ? Он всегда был дураком. По всей своей жизни дурак — и вот теперь расплата настала. Допрос «с пристрастием» ничего не даст: Эдвард ничего не знает. Убедившись, что он действует в одиночку, «особисты» избавятся от его присутствия методом полной и безоговорочной «ликвидации». Сделают так, что даже полиция труп не найдёт. Вроде как бы и не было человека по имени Эдвард Чехард. Ему захотелось завыть от бессилия, но оцепенение, навалившееся на его тело, сковало даже голос.

«Кабан» сидел в машине не далеко от места происшествия. Он тоже ждал встречи с Эдвардом и его люди «вели» парня от самого дома. Он уже собирался к нему и начать разговор, но кому-то показалось, что Чехарда «пасёт» ещё одна группа. И, видимо, не ошибся.

— «Кабан»! — В рации появился голос одного из агентов. — Его только что взяли. Везут по улице Весёлой, в сторону Луб-Городка.

— Сколько их? — Спросил «Кабан».

— Было две машины. Но одна свернула к центру. Там водитель и кругломордый в очках. Его «ведут». А с «объектом» остались водитель и два сторожа.

— Вооружены?

— Не знаю. Но брали его без оружия.

— Ясно. На «лопуха» с оружием не ходят… Чехарда надо отбить.

— Как?

— Как угодно, — голос «Кабана» стал жестким и требовательным, — он мне нужен живой и здоровый. Не мне вас учить, как это делается. Любым методом, но он должен быть у меня.

— Мы не во Внешних Мирах.

— Знаю! — Рявкнул «Кабан» и нажал кнопку «отбоя».

Агенту не нравился такой поворот, но работа есть работа, а приказ есть приказ.

…Синий «Сирк» [4] вылетел на красный свет и почти в лоб ударился в «ягуар». От удара «Сирк» развернуло. Посыпались стёкла и протяжно загудела сигнализация. Спустя мгновение, сзади в «ягуар» ударила ещё одна машина. Ударила не сильно, но «ягуар» оказался зажат. С тротуара и из столкнувшихся машин, к «ягуару» подбежали несколько человек.

— Врача! Врача! Вызовите «Скорую»! — Кричали они, распахивая задние двери.

Когда кто-то из «ягуара» возразил, что врач ему не нужен. Один из «спасателей» ударил его кулаком в переносицу. Из носа пошла кровь, человек потерял сознания и его выволокли на дорогу, слышите? Ложь!

4

Модель автомобиля.

Судья застучала молотком по столу.

— Подсудимый, не устраивайте истерику как пострадавшего в результате ДТП. Второй «сторож» и рта не успел раскрыть, как его постигла подобная участь. «Спасатель» просунулся в салон, ухватил ничего не понимающего Чехарда и потащил наружу. На всякий случай, Чехард начал сопротивляться. Его ударили по голове и, совершенно бесчувственного, потащили в подъехавший «Фокус».

— Давай, быстрее, — суетился «спасатель», — этот «тяжёлый», не донесём!

Спустя

час, «Кабан» лицезрел перед собой Чехарда. Они встретились в небольшой комнате на официальной явочной местного отделения ГСБ.

— Здравствуйте, — сказал «Кабан» и Чехард нервно вскинул голову. Он сидел на мягком стуле, в полуметре от стола и считал себя почти что мертвецом.

— Кто вы? — Нервно спросил он.

— Это не важно, — ответил «Кабан», — с вами всё в порядке?

Чехард отвернулся. «Кабан» прошёл к креслу и сел. Просунув руку под пиджак, он почесал пузо и начал разговор:

— Я хотел с вами поговорить, но, извините, немного не успел: вас перехватили конкуренты. Полагаю, агентура Шестого Управления. Они тоже интересуются вашей персоной. А теперь, вот, будут интересоваться и моей. Надеюсь, я не зря рисковал своей толстой задницей, когда приказывал вас отбить. У вас есть, что мне сказать?

Эдвард не знал с кем имеет дело. Кто перед ним? «Особисты?» Полиция так действовать не станет, прокуратура — тоже. Оставались «особисты». Или военная разведка? Военная разведка тоже могла интересоваться террористами. Почему бы и нет? Почему не допустить такое?

— Я хочу знать, с кем я разговариваю, — сказал Эдвард, пряча глаза.

«Кабан» мысленно усмехнулся. Видно, что парень трусит, но сдаваться не собирается.

— Я скажу вам, — терпеливо проговорил «Кабан», — но только после того, как вы сообщите, что именно вам удалось выяснить по делу Мартера. Потому что в этом случае, я найду способ спрятать вас от преследователей. Не гарантированно, конечно, что вас не найдут, но шансы к этому есть. А если мы не договоримся, вас вывезут на то место, откуда вас взяли и отпустят на все четыре стороны. А дальше, живите, как знаете. Сможете самостоятельно раскрутить дало Мартера — флаг вам в руки. Крутите. Честно говоря, я профессиональный разведчик и смогу «нарыть» то, что «нарыли» вы, но на это уйдёт некоторое время. А зачем его терять, если информацию можно получить от вас? Тем более что в «Шестёрке» тоже не спят и что-то предпринимают. Я не знаю что именно, но предпринимают. Поэтому, у меня есть к вам интерес. Но ещё раз говорю: только в том случае, если вы станете сотрудничать. Если нет — зачем мне вас покрывать? Вы вольны сами решать свою судьбу.

— Почему я должен вам верить?

— Идиотский вопрос, — жестко ответил «Кабан», — верить вы мне не должны, коль уж влезли в это дело. В разведке верить никому нельзя. Можно лишь чуть-чуть доверять. А это не одно и тоже. Даже мой начальник в интересах дела может подставить меня под удар. С этим надо считаться и всё время думать головой. Она у вас не для того, чтобы кашу жрать! — Он поднялся, сцепил пальцы в замок, хрустнул ими и сел обратно. — Вы влезли в очень серьёзное дело. И у вас есть два пути: оказаться в руках «Шестёрки» и загреметь лет на двадцать за помощь террористу и подлог документов, или попасть в программу защиты свидетелей. Последнее, зависит от меня. Станете говорить — будет вам программа, не станете — пойдёте по этапу, маршрутом Мартера. Только не надейтесь, что вам удастся повторить его подвиг. У вас нет ни знаний, ни навыков, да и возможностей не будет. Решайте!

Эдвард понимал, что выбора у него нет. И «Кабан» прав. Прав во всём. Он действительно влез в серьёзное дело и надо было подумать о последствиях, прежде чем что-то предпринимать. Он уже не раз сожалел, что отважился на безумный трюк с поддельным прошением и рекомендацией от Резидента.

— Я готов сотрудничать, — сказал он невнятно, — если вы пообещаете…

Он не договорил, потому что «Кабан» бесцеремонно оборвал его речь:

— Извольте не мямлить! Вы разведчик! Говорите чётко и ясно! Я не намерен прислушиваться к вашему бормотанию.