Белый ягуар - вождь араваков. Трилогия
Шрифт:
«Большой земли?» — пронеслось у меня в голове.
— А не знаете ли вы большой реки, которую испанцы зовут Ориноко?
— Я слышал о ней, — ответил Арнак, — в устье этой реки живут индейцы племени гуарани, наши враги.
— Если они ваши враги, значит, живут недалеко от вас?
— Далеко, господин. Чтобы добраться до селений гуарани, наши воины плывут на лодках вдоль берега моря столько дней, сколько пальцев на двух руках.
— А ты знаешь, в какую сторону плывут ваши воины?
— Знаю, господин. В сторону восходящего
Из всего этого напрашивался вывод, что родина юношей лежала где-то на западе от устья реки Ориноко.
Мне нравились ясные, толковые ответы Арнака. Я с симпатией смотрел на его темно-бронзовое лицо, правильные черты которого, не лишенные своеобразной привлекательности, изобличали в нем, что ни говори, существо мыслящее. У него были тонкие, слегка поджатые губы, прямой, красиво очерченный нос и большие черные мечтательные глаза. Стройная фигура придавала ему присущую многим индейцам горделивую осанку в противоположность Вагуре. Вагура, коренастый парень с толстыми губами, широкими ноздрями и живым характером, можно сказать некрасивый, являл собой тип, совершенно отличный от своего старшего товарища, хотя и был из одной с ним деревни.
На корабле я знал их как запуганных, забитых, отупевших от нескончаемых истязаний зверенышей. Этот тяжкий период жизни оставил на обоих неизгладимые следы: тела их были покрыты глубокими шрамами, уши изорваны. Левое ухо у Вагуры было полностью отрезано. К счастью, длинные прямые волосы в какой-то мере прикрывали эти изъяны. Тяжкие травмы с той поры остались и в их душах. Правда, с каждым днем пребывания на свободе состояние подавленности у них постепенно рассеивалось, и хотя от постоянной настороженности они еще не избавились, в остальном как же они преобразились за это время!
Насколько я мог понять из их рассказов, юноши попали в рабство четыре года назад. Арнак был тогда в возрасте Вагуры. За четыре года многие детали, конечно, могли в его памяти стереться.
Я обратил на это его внимание, выразив сомнение в достоверности рассказанных им подробностей.
— Нет, помню, — заверил меня индеец с непоколебимой уверенностью, — помню все, как было.
— А рядом с вашими селениями нет больших островов?
— Рядом нет. У нас широкое море, далеко-далеко; много дней плыть на каноэ — островов нет.
— Карибское море усеяно островами, — усомнился я, — а ваше море без островов?
— Да, господин.
Оставалось лишь сожалеть, что я так скверно знал географию этих мест… Со слов Арнака у меня сложилась не очень ясная картина, но я не отступал.
— И в селении у вас даже не слышали о каких-нибудь островах?
— О-о, слышали, господин. Есть такой остров, на котором живут плохие люди. Испанцы. Это они напали на нашу деревню и захватили нас в рабство. Им нужно много рабов, чтобы ловить в море жемчуг. Рабы ныряют…
— Как же ты оказался на нашем английском корабле «Добрая
— Англичане напали на испанский корабль и захватили всех рабов.
— А ты не помнишь, как назывался остров, на котором ловят жемчуг и живут плохие люди?
Арнак коротко посовещался с Вагурой на своем аравакском языке, а затем уверенно сказал:
— Маргарита, господин.
Это название мне не раз доводилось слышать на пиратском судне. Остров лежал в нескольких сотнях миль западнее устья Ориноко и острова Тринидад. На корабле знали о его богатствах и давно точили на него зубы. На путях к острову можно было перехватывать испанские корабли с богатой добычей.
— Далеко этот остров от вашего селения?
— Несколько дней быстро плыть на каноэ.
— В какую сторону?
— В сторону заходящего солнца.
Картина стала проясняться. Селение юношей находилось на материке, примерно на полпути между устьем Ориноко и островом Маргарита.
— Большой это остров? — спросил я.
— Люди говорят, большой, — ответил Арнак.
У меня мелькнула мысль, а не Маргарита ли часом тот обширный остров на севере, очертания которого видны с вершины моего холма?
— Вы заметили остров на севере? — задал я индейцам вопрос.
— Да, господин.
— Может, это и есть Маргарита?
В глазах юношей мелькнуло беспокойство. Одной лишь мысли, что столь близко могут оказаться те самые «плохие люди», было достаточно, чтобы вселить в них тревогу.
— Мы не знаем, господин, — пробормотал Арнак, — не знаем…
— А на юге от нас тоже остров?
— Нет, там не остров, господин, — живо возразил юноша.
— Не остров?
— Нет, это Большая земля.
— Почему ты так уверен?
Юноши были твердо убеждены, что там Большая земля, и убежденность их основывалась на различных приметах, и прежде всего на том, что наш остров время от времени навещал грозный владыка южноамериканских лесов — ягуар. Ягуары живут только на материке. А если ягуар здесь появлялся, значит, он мог приплывать только с юга через пролив. Это подтверждают и следы на берегу, а однажды юноши даже видели, как он плыл.
— Плыл? Разве он может переплыть такое расстояние по воде? — перебил я их недоверчиво.
— Он плыл, господин. Мы видели своими глазами. Ягуар хорошо плавает…
— Но зачем ему сюда плавать?
— На западном берегу острова много-много черепах. Ягуар любит есть черепах.
Индейцы слыли тонкими знатоками тайн природы я повадок зверей. Не приходилось сомневаться, что наблюдения юношей были достоверными, а выводы правильными.
— Но если там Большая земля, отчего же вы не переплыли пролив, чтобы добраться к своим?
— Мы пробовали, господин. На плоту, — сказал Арнак, — но в проливе очень сильное течение. Нас вынесло в открытое море. Нужна лодка и хорошие весла…