Белый змей Конохи
Шрифт:
— Вот! Я об этом и говорила маме! А что если Хиаши тоже такой же! — внезапно забыв обо всяком стеснении, воскликнула Нами. — И она только посмеялась. А вы знаете, как он бил меня на тренировках, пока я не научилась у вас давать ему сдачи?!
Ками, это просто какой-то бред. Не успел я еще в этом мире своих детей завести, а уже приходится такие разговоры вести. Просто удивляюсь иногда, как я умудряюсь влипать в подобные ситуации. Вообще, стоило бы просто закрыть тему, не стараясь что-то объяснить юной Хьюга — у нее для этого родители есть. Но… я же как раз из тех идиотов, которые альтруистичны
Вот правильно мне первая жена говорила, чтоб я свои мозги в дело пустил. Сейчас имел бы стабильный доход от своего бизнеса… Хотя нет, если б я не решил посвятить себя науке, то я б уже давно кормил червей, а моя душа переживала новую жизнь. Что не очень-то хорошо. Но зато мне не пришлось бы переживать этот разговор! Во всем есть свои плюсы.
Пришлось несколько минут успокаивать Нами, что все у нее в семейной жизни будет хорошо. Что, если вдруг муж начнет переходить грань дозволенного, она всегда может напомнить ему его место, отлупив боккеном.
— Да не, боккеном, это уже слишком. Хотя было бы весело, — разочаровано произнесла Нами. — Заметят же, что обо мне тогда подумают?
— Угу, заметят. Как ты этим утром? — ехидно уточняю.
— Простите, сенсей! Но это и вправду тренировка была! Я же не виновата, что вижу все вокруг сразу!
— Ладно, — отмахнулся я. — Все равно знал, на что шел, когда покупал дешевый дом.
— А даже если бы жили в нескольких кварталах дальше, я б все равно заметила, — уныло сказала Хьюга. — Я же далеко вижу. Ближайшее к нашему кварталу жилье дешево только из-за того, что дети тренируются чаще и видят недалеко. А так Хиаши, например, только к Учиха не может заглянуть.
— И как вы так живете-то только? — больше самого себя, чем Нами, спросил я.
— Да всегда так жили, — пожимает плечами девочка.
Я с интересом покосился на ребенка. Ей сейчас как раз восемь лет, начало того периода, когда человеческие детеныши психологически отделяются от родителей, становятся самостоятельными и начинают понимать свою индивидуальность. И для этого им требуется личное пространство, где они являются полноправными хозяевами, своя раковина, в которой они могут скрыться от чужих глаз. Последнее для Хьюга просто нереально. Какие это имеет последствия? Обычный ребенок в таких условиях затормаживается в психическом развитии, ему сложнее учиться и зарабатывать авторитет среди равных.
Что же касается Хьюга, то, например, Хината именно этими проблемами и страдала: отставала в учебе, была инфантильна и всегда на вторых ролях. Иные просто замыкаются в себе, вроде того же Хиаши. Для них спасение — это их внутренний мир, там они отдыхают и могут почувствовать себя в безопасности. Однако есть еще третий вариант, когда развиваются различные психологические расстройства от паранойи и шизофрении до эксгибиционизма.
Н-да. Когда я называл этот мир раем для генетика, то сильно ошибался. Психологам и психиатрам здесь работы больше будет. Пожалуй, окажись в этом мире незабвенная моя первая женушка да еще и в клане Яманака, она бы с огромным удовольствием препарировала души и разумы шиноби. Но лучше о плохом не вспоминать.
С Микото в тот день я не встретился. В Академии только поговорил с учителями, которые
— Учителем хочешь стать? — выпуская клубы дыма изо рта, произнес Хокаге, услышав мою просьбу.
Рассматривал он меня при этом с немалым интересом. Словно не ожидал, что я подойду с такой просьбой.
— Сейчас война, Орочимару, — вновь затянувшись, сказал Хирузен. — Небольшой конфликт с Камнем, который ты ощутил на себе. Я делаю все, чтоб решить его миром, но пока это сложно сделать. И среди шиноби Ивы и среди наших есть горячие головы, желающие мести или просто крови. Да и на других границах не спокойно. Ты способный джонин, я не могу в такое время повесить на тебя команду ничего не умеющих еще генинов. Ты нужен на фронте, а им пока только задания низшего ранга доступны. И не забывай о своей работе в Анбу, лаборатория по изучению ниндзюцу и так редко видит тебя.
Хах, да уж, в этой лаборатории меня видят очень редко, и Хокаге это точно известно.
— Вы правильно вспомнили о ниндзюцу, Сарутоби-сенсей. Мне нужен молодой Учиха, чтобы проверить некоторые свои теории. Как вам известно, такие в моей лаборатории никогда не появляются. И, надеюсь, не появятся никогда.
Хирузен хмуро зыркнул на меня, пыхнув дымом. Я почти на сто процентов уверен, что ему известно о начале новых исследований шарингана. После того, как Хируко удалось добиться хоть какого-то успеха в имплантации клеток Хаширамы, Данзо закономерно возжелал большего.
— Какие у тебя такие теории, для подтверждения которых нужны дети? — сощурившись, спросил Сарутоби.
— Не дети, а те, кто шаринган еще не пробудил. Нужно пронаблюдать процесс пробуждения додзюцу самостоятельно, а не со слов Учиха. И я хочу узнать, насколько эффективно копирование разных техник с помощью шарингана.
Несколько секунд Хирузен мрачно рассматривал меня, недовольно пыхая дымом.
— Решу этот вопрос, — сказал в итоге он.
Ну, вот и хорошо. Значит, будем ждать и надеяться на лучшее. И, раз Сарутоби утверждает, что конфликт с Камнем незначительный, то и дергать меня из Конохи пока не будут. Положенный отпуск после миссии нужно отгулять. И его нужно потратить с умом. Например, решить парочку проблем и загадок. И, к сожалению, проблемы с контролем чакры, пока наименьшая моя забота.
— Добро пожаловать домой, Орочимару-сама, — подчеркнуто официально поздоровалась со мной Мицуко.
— Сора уже дома? — гадая, клон передо мной или настоящая куноичи, спросил я.
— Нет, господин.
— Хорошо. Значит, можно поговорить без опаски.
— Что-то произошло? — насторожилась Мицуко, сбросив маску слуги. — Ты уходил тренировать контроль чакры и пропал на весь день. Проблемы с новым телом?
–Нет, — если и есть, то они решаемые. — Я встретился с Мито Узумаки. Хочу услышать твое мнение о том, что она мне наговорила.