Бенефис двойников, или Хроника неудавшейся провокации
Шрифт:
О чем думал Стадлер понять было трудно, скорее всего, о своей жене, непризнающей бюстгальтеров и валяющейся сейчас где-нибудь на пляже далекой Флориды.
Молчание казалось затянувшимся. Стадлер докурил и вышиб бычок щелчком в открытое окно.
– И вы не боитесь навлечь на себя гнев "зеленых"?
– спросил Уорбикс, чтобы хоть что-то спросить.
– Я их...
– недружелюбно сообщил Стадлер и в подтверждение своих слов освободил тем же способом карманы от прочих окурков.
– Я надеюсь, любезный
– О да, конечно!
– у замдиректора отлегло от сердца: Стадлер сам перешел к скользкой теме.
– Как я вас ценю, Сэм, вы даже не представляете, как я вас ценю!
С этими словами Уорбикс встал, закрыл окно и опустил жалюзи. Стадлер наблюдал за ним с кривой усмешкой на пухлых губах.
– Я думаю, вам не нужно объяснять, что мы будем иметь дело с документами под грифом "совершенно секретно", - доверительно начал Уорбикс.
– Я с другими дела не имею, - скромно заметил Стадлер.
– Ну вот и прекрасно, - Уорбикс достал из сейфа папку с хищно прищурившимся грифом в правом углу, раскрыл.
Советолог, покосившись на папку, презрительно хрюкнул:
– Что же на этот раз пришло в голову нашим блестящим недоумкам*? Очередная сумасшедшая идея? Сибирская язва в каракумских песках? Или, может, новелла де Сада на месте передовицы в "Правде"?
– О, вы их недооцениваете, Сэм, эти парни не зря едят свой хлеб, проговорил Уорбикс, поглаживая холеной рукой папку.
– Это гении идеологической диверсии, недаром за их головы Фидель Кастро обещал больше, чем за голову самого шефа.
– Эка невидаль!
– фыркнул Стадлер.
– Да кому вообще нужна эта безмозглая голова! Я бы не взял ее даже в качестве подарка.
– Да-да, конечно...
– Уорбикс незаметно проверил, исправно ли работает портативный магнитофон в ящике стола, и снова переключился на папку.
– Итак, Сэм, дело очень тонкое и щепетильное, не зря выбор пал на вас.
– Что-то раньше не слыхал, что я излишне щепетилен.
– смущенно пробормотал Стадлер.
– А суть вот в чем, - продолжал замдиректора.
– Вы, конечно, знаете, что значит для русских день 7-го ноября?
– Что-то вроде праздника плодородия у некоторых африканских племен. предположил Стадлер.
– И вы также прекрасно знаете, что такое для них Великий вождь, этот сушеный абрикос Ульянов-Ленин?
Стадлер кивнул.
– Так вот, - Уорбикс перешел на свистящий шепот.
– План таков: точнехенько на 7-ое ноября подкидываем большевикам вместо Ленина большущую свинью. Ну как?
– Что-то я не совсем понял.
– Стадлер в недоумении поскреб нос.
– Что за толк менять шило на мыло, и причем здесь, собственно, я? Я, как известно, не развожу свиней.
– Постараюсь быть более популярен.
–
– Вполне.
– Вот и прекрасно. Толпы людей в валенках уходят с Красной площади пить сибирскую водку, а партия большевиков в полном составе по старой сложившейся традиции спускается по потайной лестнице внутрь Мавзолея, чтобы почтить минутой молчания память своего Вождя и Учителя... Пока все понятно?
– Пока - да.
– Так вот, партия большевиков, стянув с головы шапки-ушанки, стоит в скорбном молчании у этой мумии, будучи в полной уверенности, что это и есть Ленин, в то время как на самом деле там...
– Свинья!
– не выдержал Стадлер.
– Ну, отчего же свинья?!
– Уорбикс начал терять терпение.
– Вы, Сэм, рассуждаете слишком прямолинейно. Там будет лежать человек, наш человек, загримированный под Ленина. Можно дать ему агентурную кличку "Свинья", если вам уж так понравилось это слово.
– Я, кажется, начинаю понимать...
– задумчиво проговорил советолог.
– Слава Богу!
– обрадовался его собеседник.
– Я кажеться начинаю понима-а-ть.
– Этой "свиньей", по всей видимости, намечено быть мне?!
Джеймс Уорбикс устало прикрыл глаза:
– Знаете, Сэм, я, пожалуй, был о вас лучшего мнения и надеялся, что вы более высокого мнения обо мне. Вам поручено общее руководство операцией: вербовка агентуры, подкуп, шантаж, а на роль "Свиньи" претендент уже есть.
– Кто же этот счастливец?
– Теодор Фрайер, Крошка Тед. Вы слышали о нем когда-нибудь, Сэм?
– Щеки Стадлера залил легкий румянец, но он быстро овладел собой:
– Нет, не имел чести.
– Странно, - удивился Уорбикс.
– Вы первый человек, не знающий Теда... Это профессиональный актер, довольно известный, он снялся во множестве фильмов, не совсем, скажем, обычных: фильмах категории "ххх"*. Вот, взгляните...
– замдиректора подвинул Стадлеру несколько фотографий из папки.
Тот взглянул, и его щеки зарделись ярче.
– Боже, какой кошмар!
– Да вы не туда смотрите, - улыбнулся Уорбикс.
– Взгляните на лицо: небольшая залысина, бородка, морщинки - вылитый Ильич!
– Я надеюсь, он не собирается лежать там голым?
– осторожно спросил Стадлер.
– О, нет конечно! Там же холод собачий, а потом вот с этим, - кивок в сторону фотографий, - все кончено. Уже год, как он уволен за профнепригодность. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Уорбикс заговорщицки подмигнул советологу.