Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]
Шрифт:
Я отпил еще глоток. Пиво было по-настоящему вкусным — одно из утешений в этой жизни.
— Ловко, — сказал я, — А что будет дальше?
Толстячок несколько встревожился:
— Вы шутите, мистер Рейвел? Речь идет о вашей смерти. Здесь. Через несколько секунд!
Он перегнулся через стол и говорил раздраженно, брызгая слюной.
— Ладно, ладно, я все понял, — сказал я и, отпустив его, вновь поднял кружку. — Только не тратьте столько энергии на воображаемые похороны.
Пришел его черед схватить меня за рукав. В его жирных пальцах оказалось куда больше
— Я вам говорю о том, что случится непременно, и вы должны действовать немедленно, если хотите избежать смерти!
— Ага! И тут-то начинается то самое блестящее будущее, о котором вы упомянули.
— Мистер Рейвел, вы должны сейчас же уйти отсюда.
Он порылся в кармане пиджака и вытащил карточку с отпечатанным адресом: Колвин Керт, 350.
— Здание старое, но очень прочное, и совсем рядом. Снаружи деревянная лестница, совершенно безопасная. Поднимитесь по ней на четвертый этаж. Комната под номером девять находится в конце коридора. Входите туда и ждите.
— А зачем же мне туда идти? — поинтересовался я и стряхнул с рукава его пальцы.
— Чтобы спасти свою жизнь! — в голосе его зазвучали визгливые нотки, как если бы события развивались не совсем правильно. У меня возникло отчетливое чувство, что ход событий, трактуемый незнакомцем, может оказаться не самым лучшим для меня и моего великого будущего.
— Откуда вы узнали мое имя? — спросил я.
— Умоляю вас — время дорого. Почему бы вам просто не довериться мне?
— Это имя — липовое, — сказал я. — Я так назвался вчера продавцу библии. Придумал его с ходу. Не занимаетесь ли вы рэкетом среди разносчиков книг, мистер Как-вас-там?
— Неужели это значит больше, чем ваша жизнь?
— Вы что-то путаете, приятель. Мы с вами торгуемся не о моей жизни, а о вашей.
Выражение искреннего доброжелательства на его лицо раскололось на кусочки. Он еще пытался собраться с духом, когда наружная дверь бара распахнулась и вошел человек в черном плаще, черном вельветовом пиджаке, черной фетровой шляпе, с щегольской черной тростью в руках.
— Вот видите? — шепнул мне через стол новоявленный приятель, словно перекинув порнографическую открытку… — Все, как я сказал. Теперь вам надо действовать быстро, мистер Рейвел, пока он вас не увидел…
— Ваша техника хромает, — заметил я. — Он оглядел меня с ног до головы, не успев и шагу ступить за дверь.
Я отпихнул толстяка и выскользнул из кабинки. Человек в черном уже прошел через зал и сел на четвертый табурет, не глядя в мою сторону. Я пробрался между столиками и пристроился у стойки по левую сторону от него.
Он не взглянул на меня даже после того, как я ткнул его локтем в бок, а сделал я это несколько сильнее, чем позволил бы строгий этикет. Если бы у него в кармане был пистолет, я бы почувствовал. Трость он зажал между коленями, и крупный серебряный набалдашник находился под его рукой. Я слегка наклонился к нему.
— Будь осторожней, — сказал я в восьми дюймах от уха, — дело накрылось.
Он воспринял известие спокойно. Только медленно повернул голову и уставился на меня. Высокий узкий
— Вы обращаетесь ко мне? — холодно поинтересовался он, и от его ледяного тона повеяло вечной мерзлотой последней полярной стоянки Скотта.
— Кто этот тип? — спросил я заговорщически, полагая, что ловким мальчикам следует сойтись и поладить по-хорошему.
— Кто?
Никакой оттепели.
— Вон тот торговец предметами мужского туалета с жирными потными руками, — уточнил я. — Мой сосед за столиком. Он, кстати, все еще сидит в кабинке, ожидая, чем все кончится.
— Вы ошиблись, — отрезал черный человек.
— Не падай духом, — продолжал я. — Каждый может ошибаться. Так почему же нам не собраться и поговорить всем — втроем?
Это его задело. Дернув головой — на миллионную долю дюйма — он соскочил с табурета и подхватил шляпу. Я легко толкнул трость, когда он нагнулся за ней. Та грохнулась на пол. Я нагнулся, и когда поднимал ее, то нечаянно нажал на конец каблуком. Внутри что-то треснуло.
— Ха, ты черт, — сказал я. — Извините.
Я вручил ему трость. Он сгреб ее и удалился в сторону туалетной комнаты. Я проводил его взглядом, пожалуй, несколько продолжительным. Но все-таки краешком глаза успел заметить, что мой первый собутыльник скользнул к выходу. Я перехватил его в нескольких ярдах на улице. Он сопротивлялся, но не сильно, как человек, который не желает привлечь внимание прохожих.
— Ну-ка постой! — сказал я. — Представление настолько занимательно, что не терпится узнать продолжение. Так что дальше?
— Глупец, опасность вовсе не миновала! Я пытался спасти вам жизнь — неужели у вас нет ни капли благодарности?
— Не тебе об этом судить, приятель. Так из-за чего разгорелся сыр-бор? Неужели из-за моего костюма? Деньги? Так их не хватило бы для оплаты такси до Колвин Керт и обратно. Но похоже мне не пришлось бы возвращаться.
— Пустите же! Мы должны уйти с дороги!
Толстяк попытался сбить меня с ног, и я ударил его под ребро. Достаточно резко, чтобы он засопел и обмяк, повиснув на мне как мешок. От неожиданности я покачнулся. В то же мгновение послышалось глухое хап! Точно выстрел пистолета с глушителем, и визг пули в дюйме от уха. Рядом был портик парадного. Мы покрыли расстояние одним прыжком. Толстячок вновь попытался ударить меня под коленку, и мне пришлось опять утихомирить его.
— Не принимай так близко к сердцу, — сказал я. — Пуля меняет дело. Успокойся, отпускаю шею.
Он кое-как кивнул. Ему удалось это с трудом, учитывая положение моего пальца. Я разжал руку. Он шумно задышал и рывком ослабил воротник. Круглое лицо несколько перекосилось, а китайско-голубые глаза утратили младенческое простодушие. Тем временем я снял маузер с предохранителя и настроился на продолжение.
Минуты тянулись словно геологические эпохи.
— Он ушел, — глухо произнес толстяк. — Попытка сорвалась, но они предпримут другую. Вам не удалось избежать развязки, вы просто отсрочили ее.