Берег и море
Шрифт:
Он не кричит и не просит о помощи — он просто замирает. Его глаза закатываются, губы продолжают шевелиться, но с них ни слетает ни одного звука. Лицо медленно багровеет, затем белеет и в конечном итоге начинает приобретать оттенок синевы.
Не без удовольствия представляю, как его лёгкие наполняются тяжестью свинца от нехватки кислорода.
— Я могу убить тебя на месте, — говорю я тихим, но твёрдым голосом. — Но не буду. — И опускаю руку. Лерой падает на колени и громко откашливается. — Потому что я не ведьма. И мне очень жаль твоего
— Он был мне братом, — хрипло произносит Лерой.
— Всё равно.
Лерой больше ничего не произносит. Он с трудом встаёт на ноги, хотя, кажется, после моей импровизированной встряски уже успел немного протрезветь, разворачивается и уходит прочь. Я слежу за его удаляющимся силуэтом, пока тот не скрывается за поворотом, а затем опускаю взгляд на свою руку.
Ещё бы мгновение — и она окончательно сомкнулась бы на шее человека, ничего мне не сделавшего.
Я бегло оглядываюсь по сторонам. Кажется, никого нет. Если повезёт — этот инцидент останется между мной и Лероем. Поправляю ремень колчана, крепче сжимаю второй рукой деревянный лук, разворачиваюсь и припускаю в сторону леса чуть быстрее, чем нужно. Там, среди зелёных полуразрушенных деревьев — следов бесчинства моей магии — я чувствую себя в безопасности.
Точнее, что в безопасности другие — от меня.
Прежде чем снова потренироваться в стрельбе, некоторое время я просто сижу на корнях мощного и старого дуба, переломанного пополам, и рву на мелкие кусочки подобранный лист неизвестного мне растения. Перед глазами продолжает стоять лицо Лероя: точнее, страх, за секунду изрезавший его лицо. Последнего человека, смотрящего на меня точно так же, я убила в Придейне.
И сегодня чуть не повторила собственную историю.
— Что ты здесь делаешь?
Голос знакомый, но я всё равно вздрагиваю. Киллиан выходит из-за моей спины. Его взгляд бегает по моему лицу, по рукам, теребящим ни в чём не повинную траву, по луку и колчану со стрелами, лежащим по ногами.
— Ты следишь за мной? — я встаю, вытираю ладони о джинсы и скрещиваю руки на груди.
— Твоя подруга Руби налетела на меня, стоило только перешагнуть порог таверны. Она сказала, что ты выглядела странно, и что будет неплохо, если я проконтролирую, чтобы ты ничего не натворила.
— Это называется кафе, — поправляю я, — а не таверна. Из какого ты века?
Киллиан пожимает плечами.
— Не важно, до тех пор, пока я всё так же чертовски хорош.
— И с каких это пор ты общаешься с моей подругой? Да и вообще с местными?
— После того, как тебя объявили главным врагом народа, я больше не считаюсь потенциальной угрозой, — отвечает Киллиан. Он подходит ближе и протягивает ко мне руку, но я отклоняюсь. — Что такое?
— Ничего. Иди к дороге, сорви подорожник и возвращайся обратно.
— Зачем это? Какое-то заклинание? — в глазах Киллиана искреннее замешательство.
— Нет. Просто сразу приложишь, когда я тебя ударю, — спокойно сообщаю я.
Киллиан приподнимает бровь.
— Хм.
— Если ты пришёл издеваться, то встань в очередь, — я поднимаю лук с земли и его краем касаюсь подбородка Киллиана, поворачивая лицо мужчины точно на себя. — Будешь за шестью гномами.
— Мне казалось, их семь.
— Было семь. Самый весёлый из них помер вчера в палате интенсивной терапии.
Даже скептически ко всему настроенный Киллиан хмурит брови и поджимает губы, когда слышит о смерти. Я перехватываю лук поудобнее, вытаскиваю из колчана одну стрелу и отхожу, ища глазами подходящую мишень.
— Так вот почему тот пьяница чуть не прибил тебя бутылкой второсортного поила?
Я оборачиваюсь на Киллиана через плечо.
— Ты видел?
— И слышал, — что-то в его словах вызывает холодок, пробегающий по спине. — В какой-то момент я подумал, что ты действительно его придушишь.
— Да. Я тоже так подумала.
Тонкий, но гибкий ствол неизвестного мне дерева - то, что нужно. Я размещаю стрелу так, чтобы её наконечник смотрел точно в выбранную цель, и натягиваю тетиву. На выдохе выпускаю её. Стрела разрывает воздух еле слышным шелестом, но пролетает мимо ствола дерева.
— Ты же, вроде, хорошо стреляешь, — произносит Киллиан.
— Как видишь, все остатки таланта остались в Придейне двадцать восемь лет назад, — я опускаю руки.
— Попробуй ещё раз. — Трава шелестит под ногами Киллиана, когда он наклоняется, вытаскивает ещё одну стрелу из колчана и подносит её мне. — Держи.
— Спасибо.
Проделываю всё то же и снова стреляю. Стрела царапает самый край ствола дерева.
— Больше концентрации, красавица, — голос Киллиана раздаётся слишком близко.
Я не заметила, что он остановился прямо за моей спиной.
— Я пытаюсь. Не получается, — я завожу щекочущие щёку волосы за ухо. — Всё дело в стрелах — они не мои. Мои сжёг Голд.
— Зачем крокодилу понадобилось сжигать твои стрелы?
— Если бы я знала, — произношу на выдохе.
Киллиан приносит ещё одну стрелу. В этот раз он сам вкладывает её мне в нужную руку, придерживает локоть, когда я поднимаю его, натягивая тетиву, и переносит непослушные волосы, которые треплет ветер, на другое плечо.
— Дело не в стрелах, а в тебе. Ты не веришь в себя.
— Говорит однорукий пират, живущий ради мести, — поджав губы, говорю я.
Киллиан никак не реагирует на сказанные мной слова, и лишь продолжает:
— Ты пытаешься отгородиться от прошлого, включая то место, где умела управляться с луком. Но то была ты: пусть и обозлённая на весь мир, готовая рвать глотки и убивать, если потребуется. Ты пытаешься сделать вид, будто всё то случилось не с тобой, именно поэтому у тебя не выходит. Но ты больше, чем просто плохое воспоминание, Лу.