Берег и море
Шрифт:
Но разве я могла ожидать, что моя мать — Злая Королева?
— Я так тебя ждала, — продолжает Реджина. — Так хотела …
Я поднимаю голову. Реджина дёргается в мою сторону, но я отклоняюсь, натыкаясь спиной в стоящую сзади Руби. Узнаю её по красному лаку на ногтях — её ладонь мягко хватает моё предплечье.
— Странно ты показываешь свою любовь, отдавая ребёнка тем, кто бил его и унижал в течение двадцати с лишним лет! — я задыхаюсь от ненависти. Чтобы подтвердить свои слова, расстёгиваю молнию на джинсовой куртке, задираю футболку и демонстрирую всем окружающим шрамы на
Рот Реджины распахивается в немом возгласе. Я знаю, как ужасно выглядят мои шрамы со стороны. Вылечить их магией в подростковом возрасте мне так и не удалось. Получилось только хуже: раны начинали гноиться, из-за чего шрамы теперь похожи на длинных маленьких гусениц со множеством бледно-красных лапок.
— Я медленно умирала каждый день с самого рождения.
Реджина обхватывает корпус руками. В её глазах блестят слёзы.
Я поправляю футболку, поджимаю губы, разворачиваюсь на пятках и хочу убежать, но снова врезаюсь в Руби и в этот раз буквально падаю в её объятья. Мне невероятно стыдно за эту слабость, но я ничего не могу с собой поделать.
Руби гладит меня по волосам до тех пор, пока я наконец не собираюсь с духом и не выпрямляюсь.
— Луиза, — зовёт Реджина. — Пожалуйста. Я твоя мама …
— Нет, — грубо обрываю я. — У меня нет матери, она меня бросила.
***
Кора следит за уходящей внучкой. Спина той ровная и напряжённая, словно натянутая струна арфы. Молодая женщина исчезает, ни разу не обернувшись. Гордая, прям как родная бабушка.
— Крюк, — зовёт женщина. Вместе с пиратом на неё поворачиваются как минимум пять голов любопытных жителей Сторибрука. — Глаз с неё не спускай.
— Ещё чего, — рычит Киллиан. — Я в няньки не нанимался, даже для такой милой особы.
— Закрой свой рот, пират, она моя дочь, — шипит Реджина.
В её руках вспыхивает огненный шар. Крюк самодовольно кривит губы.
— У тебя всё равно нет другого выбора, — всё так же спокойно произносит Кора.
И как бы Киллиану не хотело возмутиться, Королева Червей права — до тех пор, пока в её руках его сердце, у пирата нет никаких шансов на сопротивление.
Комментарий к 1
https://vk.com/club75865569
Основное повествование будет вестись от первого лица ГГ, но в моменты, когда она выходит из “кадра”, а в нём продолжают разворачиваться важные для сюжета события, буду использовать точку зрения всезнающего автора. Такие моменты будут выделены курсивом.
========== 2 ==========
Я стою перед зеркалом и разглядываю собственное лицо: чёрные волосы, карие глаза, квадратная челюсть, пухлые губы. И почему раньше я никогда не замечала, что так сильно похожа на Реджину?
Касаюсь кончиками пальцев своей щеки, провожу линию до лба, спускаюсь к носу через промежуток между бровями. Каждая черта лица кажется мне чужой, словно из отражения на меня смотрит сама мэр Миллс. Это дико и совершенно неправильно. Поставь нас рядом, и можно подумать, что мы сёстры.
Или мать с дочерью.
Тяжело выдыхаю, трясу головой, выключаю свет в комнате, снимаю с плеч шёлковый халат, кидаю его на пол
Сажусь в кровати, не сводя взгляд со своих рук, и пытаюсь вспомнить, как именно это делала.
Закрывала глаза.
Концентрировалась.
Пыталась визуализировать магию.
Вырисовывала в голове её осязаемый образ.
Открывала глаза.
И это всегда работало. Но получился ли сейчас, после стольких лет беспамятства и заточения в Сторибруке?
Я ёрзаю по кровати, подбираясь ближе к стене, и упираюсь в неё спиной. Сжимаю ладони в кулаки и верчу кистями, словно разминая. Закрываю глаза, долго выдыхаю и представляю огонь на кончиках пальцев, что собирается в огромный шар и оседает над моей ладонью. Воспроизвожу в голове ощущение тепла на коже, воображаю, как он освещает своим тусклым светом мою маленькую комнату в мотеле «У бабушки». И открываю глаза.
— Получилось! — с губ восхищённый крик слетает раньше, чем я хорошенько оглядываю руку и понимаю, что огонь поглотил её полностью до самого локтя.
Вскакиваю на ноги за секунду и прыгаю на месте, тряся рукой, но пламя не исчезает. Я чувствую его тепло, оно обжигает, но не так, чтобы бояться страшного ожога. И всё-таки, когда жёлто-оранжевые языки полностью поглощают моё плечо, я вскрикиваю.
Дверь моей комнаты, которую, я уверена, ещё по возвращению закрыла на щеколду изнутри, выносит человек в чёрной одежде. Он округляет глаза, когда видит меня, и то ли искренне смеётся, то ли издевательски ухмыляется — мне сложно понять это, глядя на него сквозь горящую руку.
— Это ещё что? — спрашивает он.
— А на что похоже? — мой голос срывается на писк. Огонь практически добрался до хлопковой майки. Если вспыхнет та — мне точно конец. — Я не могу его потушить!!!
Мужчина, которого Кора назвала Капитаном Крюком, прекращает корчить лицо и вертится на месте в поисках решения. Он снимает с себя плащ и пытается сбить пламя, но когда понимает, что этого явно мало, хватает меня за другую руку и тянет в малюсенькую ванную, в которой тесно даже одному человеку, не то, что двум сразу. Он толкает меня под душ и, не спрашивая разрешения, врубает холодную воду. Я взвизгиваю. Крюк поворачивает краник с красной отметкой, прибавляя градусы.
Пламя на руке, не издавая характерного шипения и не производя дыма, тут же гаснет, словно его и не было.
Крюк выключает воду и смотрит на меня, приподняв брови, словно не понимает, как я вообще осталась жива с таким-то сомнительным талантом.
— Какого чёрта ты тут делаешь? — спрашиваю я и тянусь к полотенцу, висящему на крючке за спиной мужчины.
— «Спасибо большое, о прекрасный из прекраснейших, ты спас меня! Чем я могу тебе отплатить?», — писклявым голосом произносит Крюк, явно пародируя меня.