Берег и море
Шрифт:
А затем он вдруг начинает стонать, да так, что у меня кровь в жилах застывает. Я прикусываю нижнюю губу, но не свожу взгляда с Коры. Женщина откидывается на спинку кушетки и улыбается. Видимо, ситуация её крайне забавляет.
Киллиану больно. Каждый звук, слетающий с его губ, отзывается дрожью в коленях и мурашками вдоль позвоночника.
Пожалуйста, Киллиан, не заставляй меня поворачиваться!
— Давай ты больше не будешь делать глупости, хорошо? — спокойно предлагает Кора.
— Не указывай
Киллиан за моей спиной продолжает постанывать. В его голосе столько боли, что я буквально чувствую её физически: грудь сковывает невидимыми цепями, заставляя задержать дыхание.
Почему мы с ним так связаны? Почему мне так больно, когда ему больно?
— От тебя требуется только небольшая помощь: будь проводником. И я обещаю, что с твоим пиратом ничего не случится.
Как я могу верить человеку, который убил любимого на глазах у беременной женщины?
— Не… соглашайся… красавица, — доносятся до меня отрывистые слова.
— Киллиан, ты в порядке? — спрашиваю я.
Но в ответ мне уже не идёт ничего, кроме скрежета зубов и скулежа.
Чёрт бы тебя побрал, Крюк!
Я опускаю лук и разворачиваюсь на каблуках. То, что я вижу, совершенно не укладывается в голове: кисть Голда тонет в груди Киллиана. Когда он вытаскивает её наружу, я вижу бьющееся сердце, красное и светящееся, как звезда в небе. Киллиан облегчённо выдыхает, но лишь на мгновение — когда Голд сжимает ладонь, он снова тихо кричит и сползает на пол.
Я дёргаюсь в их сторону, — кажется, нас отделяет шаг, не больше —, но резкий порыв ветра ударяет меня в лицо и отбрасывает назад. Пытаясь сгруппироваться, я роняю лук, но не успеваю подстраховать затылок и бьюсь им о шкаф, полки которого вместо с содержимым погребают меня под собой.
— Лу! — слышу я не крик, а, скорее, рёв Киллиана.
А затем ещё чей-то голос. Женский, обеспокоенный и такой знакомый.
— Мама! Что здесь происходит?
Реджина! Как же я рада её видеть! Я пытаюсь выбраться из-под полок, попутно стряхивая с себя какие-то осколки. Голова пульсирует невероятной болью, и её эпицентр — мой затылок. Виски немеют.
Наконец я вижу Реджину. Она не одна, с ней Эмма, которая почему-то не входит в комнату — стоит в коридоре и бьёт ладонями по невидимой стене.
— Реджина, милая, ничего противозаконного, — Кора встаёт с кушетки и приобнимает дочь за плечи.
– Всё, как мы и договаривались.
Я стою на коленях, пытаясь окончательно прийти в себя. Как только фокусирую зрение на чём-то конкретном, голову тут же пронзают удары тысячи наковален.
— Что-то я не помню там пункта, где ты причиняешь боль моей дочери, — отвечает Реджина как-то слишком безэмоционально.
Я не хочу снова разочаровываться в ней. Не стоит делать поспешных выводов — лучше послушать. Реджина оборачивается
— Я в порядке, если ты хочешь спросить об этом, — произношу я.
Почему-то мне кажется, будто слова слетают с языка медленнее, чем шевелятся мои губы. Не успеваю я подумать о сотрясении, как тошнотворный позыв скручивает желудок, и не рвёт меня лишь потому, что за завтраком я выпила чашку кофе, а предыдущие два дня и вовсе не съела и крошки.
— Лу, — зовёт Киллиан.
Я пытаюсь поднять голову и посмотреть на него, но боюсь, что мне снова станет плохо.
Звук каблуков, и вот передо мной на коленях сидит Реджина. Она берёт моё лицо в ладони и приподнимает.
Что-то солёное тут же попадает на губы. Я провожу языком по верхней. Кровь. Неужели, моя?
— О Господи, — шепчет Реджина. — Милая … Сейчас, я …
Женщина осторожно касается пальцами моих висков. Я чувствую лёгкое покалывание, а затем боль вдруг исчезает, словно её и не было.
— Спасибо, — вырывается у меня.
И Реджина вдруг прижимается губами к моему лбу — буквально на секунду — а потом помогает мне встать и, убедившись, что я держусь на ногах, оборачивается на Кору.
— А теперь объясни, мама, что здесь происходит, — и взмахивает левой ладонью, будто разрезая воздух возле лица её ребром. Эмма тут же, споткнувшись на месте от внезапно исчезнувшей невидимой преграды, попадает в комнату. — Кровное заклинание, — добавляет Реджина прежде, чем я задаю вопрос. — Поэтому ты и я смогли пройти, а Эмма - нет.
Я киваю, хоть это и не обязательно.
— Тебе лучше спросить у самой Луизы. Это она выдумала какие-то проблемы, да ещё и чуть не убила меня! — Кора кивает на стрелу, застрявшую в стене.
— Она убила Тарана, — наконец произношу я. — И отца. Она заслужила смерти.
— Ты ведь его даже не знала, — Кора закатывает глаза.
— Да, — соглашаюсь я и снова повторяю: — Из-за того, что ты его убила.
— Всё это ради вашего же блага.
Я устала слышать одни и те же слова, так легко слетающие с уст женщины. Отталкиваю Реджину и снова дёргаюсь в сторону Коры. Я безоружна, но мне плевать. Хотя бы попытаюсь сбить её с ног.
Но меня снова встречает противоборствующая невидимая сила. В этот раз все мои конечности парализует, будто каждый нерв в теле одновременно умер.
Но я жива: дышу, слышу, смотрю на всё происходящее — просто не могу пошевелиться. Вижу, как Эмма бросается мне на помощь, но путь ей преграждает мистер Голд. Кора уходит в сторону, хватает со стола какую-то миску и собирается было уйти прочь, когда её за локоть цепляет Реджина.
— Я не буду помогать тебе, если ты хочешь пойти таким путём, — произносит она.