Беременность не болезнь
Шрифт:
Наташка продолжала фантазировать.
– Представляешь, как можно было это сделать! Например, пока я в роддоме. Это бы всех заняло на то время, что я рожаю. Говорят, чем меньше народа знает, что ты рожаешь, тем легче роды. Или устроить сцену где-нибудь в кафе с хорошо поставленной мужской дракой. Чтобы посуда билась, стекла летели, люди кидались их разнимать.
– Ага, – продолжила я, – а на заднем плане играет «It's a raining man, alleluia…*. А зачем?
– Что зачем?
– Все
– Ты же сама жаловалась, что скучно. А нам с Марашкой не давали покоя лавры телевизионного «Розыгрыша». Все, давай спать, у нас завтра будет трудный день, нужно будет мужиков в себя приводить. Кстати, надо Шуриной жене позвонить, пусть приезжает за своим сокровищем.
Поспать нам с Наташками не дали. Только одна из них устроилась на диване, а вторая угомонилась в животе, нам позвонили так называемые мужчины и спросили, куда мы делись. Мы не стали объяснять, что уже три часа прошло с тех пор как мы ушли, а, тяжело вздохнув, отправились разносить их по домам.
Профессиональнее всех действовала Юлька – жена Марашки.
– Так, понятно, дрова, – констатировала факт Юля. – Сейчас будем звонить знакомому таксисту. Алло, Петь, привет, это Юля. У нас как обычно. Возле «Южной». Ага, жду, целую.
– Как обычно? – удивилась я. – А мне казалось, Шура такой приличный парень…
– Мне тоже так казалось. Лет пятнадцать назад.
– А сколько вы женаты?
– Тринадцать лет.
– Сколько? И как ты его столько терпишь? А он когда-нибудь правду говорит?
– Не знаю. Честно говоря, меня это давно перестало интересовать. Только вот ребенка жалко. Его учительница спрашивает: «Миша, кем ты станешь, когда вырастешь?» – а он отвечает: «Стану, как папа, поэтом». Не дай бог…
Из нас всех Наташка оказалась самая счастливая. Лежащего на полу Андрея она накрыла пледиком и ушла спать в другую комнату. Юльке помог допереть Марашку таксист Петя. Мы вышли из подъезда вместе, они загрузились в машину, а я осталась со своим мужем один на один.
Пьяный Сергей внешне совершенно не отличается от трезвого. Если не подходить близко и не смотреть в глаза. Потому что от него разит коньяком так, как будто поливался им из шланга, а в глазах – космическая пустота.
– Сережа, пойдем домой.
– Пойдем. Стоит, не двигается.
– Сереженька, я спать хочу, пойдем, а?
– Пойдем.
Хоть бы шаг сделал!
– Сергей! Домой идем?
– Идем. Эффект нулевой.
– Сергей! Иди за мной!
О! Пошел… Значит нужно действовать простыми командами.
– Налево! Направо! Вольно… то есть делай что хочешь.
– Что хочу? О, Катенька, дай я тебя поцелую!
– У ребенка будет алкогольное отравление.
– У какого ребенка?
– Здрасьте, приехали!
– Что, опять?
В подъезде выяснилась страшная вещь – у нас не работают лифты. Как такое могло случиться, никто не понял, но факт оставался фактом.
И мы пошли. Пешком. На девятнадцатый этаж.
По дороге нам встретилось очень много народу. Сергей со всеми общался, Сергей был просто душка. Сергей всех приглашал к себе на день рождения.
Наутро выяснилась замечательная вещь: я женился на сокровище.
Судите сами – как должна поступить женщина, муж которой накачался выше бровей, пел песни на улице и (стыд какой!) приставал ко всем встречным соседям? Правильно, она обязана ходить мегерой, холодно молчать и – в лучшем случае – швырнуть на обеденный стол тарелку с остывшими макаронами. Все эти действия, по идее, должны пробудить в муже совесть, заставить его жить по-новому и превратить его в другого человека. Глупая идея. Никакого эффекта, кроме глухого раздражения, таким образом добиться невозможно.
Моя Кошка-Катюшка сделала все правильно. Никакого гундежа поутру, сцен и беспочвенных оскорблений («Вставай, алкаш!»). Наоборот, банка холодного светлого пива у кровати, приглушенный шум на кухне и поцелуй в небритую щеку. Я тут же растаял и безропотно согласился почистить картошку. Чистил и отхлебывал пиво. Отхлебывал и чистил. И опять чистил.
– Э! – вдруг спохватился я. – А картошки не много?
– Нормально, – ответила Катя. – Большую часть так съедим, остальное пойдет на салаты.
– Салаты нужно готовые покупать. И вообще, мы укушаемся.
– А гости?
– Какие гости?
Катя оторвалась от нарезания перца и внимательно посмотрела на меня.
– Праздник сегодня, – сказала она, – твой день рождения. Кстати, поздравляю. А гости…
– Никаких гостей! – замахал я ножом (правая рука) и пивом (левая). – Я вообще не праздную дней рождения.
– Да ну? Вытри с пола пиво. Ты же вчера сам всех подряд приглашал на день ангела. Еще вон там подотри. Кстати, выглядел ты вполне трезвым. Многие могут прийти.
– Я приглашал соседей? – утро перестало казаться замечательным.
– Не только. Но случайные люди, которых мы встретили на улице, к счастью, не знают нашего адреса. Дочистил? Теперь нарежь помидоры и лук.
Я допил пиво и предложил:
– А давай запремся и никому открывать не будем. Как будто нас дома нет.
– Неудобно. Все-таки соседи, не чужие люди.
Это было правдой. За последний месяц Катя умудрилась перезнакомить между собой весь подъезд. Даже со мной то и дело здоровались какие-то люди. Скорее всего, не чужие.