БереZOVский, разобранный по буквам
Шрифт:
Все это подтверждает мысль о том, что правый либерализм как на политическом, так и на информационном поле не имеет шансов на превращение во влиятельную силу без поддержки государства. Повестка дня, которую предлагают общественному мнению правые либералы, будь то судебные процессы над лицами, обвиненными в шпионаже, проблема „гонений“ на СМИ или необходимость большей экономической свободы внутри России и ускоренного сближения с Западом, не востребована в массовом сознании, которое волнуют совсем другие проблемы.
Помимо прочего, конфликт вокруг ТВ-6 привел к ослаблению позиций министра печати Михаила Лесина. В публичном пространстве именно он предстал как фигура, якобы ответственная за „подавление
По мнению, например, политтехнолога Глеба Павловского, „это может привести к серьезным политическим последствиям, например к отставке министра печати Лесина“. Всю историю с ТВ-6 Павловский назвал „наглядным образцом хулиганства бизнеса за счет президентского рейтинга“, давая понять, что он столь наивен, что верит в то, что „ЛУКойл-гарант“ действовал на свой страх и риск и руководствовался исключительно коммерческими интересами. Если бы это было в самом деле так, „ЛУКойл-гарант“ предпочел бы продать принадлежащие ему акции МНВК „ТВ-6“ (благо предложения были); от закрытия МНВК „ТВ-6“ никакой выгоды ее миноритарный акционер „ЛУКойл-гарант“ получить не может. Ослабление позиций Михаила Лесина сделало его более откровенным в изложении своих политических предпочтений. Он публично подтвердил свою принадлежность к „старокремлевцам“, заявив:
— Да, я продолжаю дружить с семьей Ельцина и крайне уважительно отношусь к Борису Николаевичу. Признателен и благодарен ему за то, что он сделал для страны. На мой взгляд, полностью его работа, к сожалению, будет оценена только через много лет.
Это высказывание Лесина вызвало недоумение и крайнее раздражение у членов „питерской“ команды президента Путина, среди которых распространено более чем прохладное отношение к Ельцину и его сомнительным достижениям. Кроме того, к явному неудовольствию „питерцев“, Лесин взял под защиту другого члена ельцинской „семьи“ — бывшего министра МПС Николая Аксененко. По его словам, „утверждать, что Аксененко убрали за коррупцию, бессмысленно, пока это не будет реально соответствовать судебному решению“.
Такого рода заявления Михаила Лесина позволяют сделать вывод, что старые „ельцинские“ элиты отнюдь не собираются сдаваться без боя под натиском „питерской“ команды.
Символическая и очень сильная фигура среди „старокремлевцев“ — руководитель Администрации Президента Александр Волошин. Критические стрелы летят в него со всех сторон.
В изданиях, близких к Борису Березовскому, утверждалось, что к наступлению на Волошина, развернутому „питерской“ командой, якобы присоединился глава отдела внешних церковных связей Русской Православной церкви митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл.
Выступая на „полузакрытой“ для прессы научно-практической конференции „Государство и традиционные религиозные объединения“, митрополит Кирилл в необычайно резкой форме обрушился на тех, кто, трактуя Конституцию на свой лад, хотел бы добиться пересмотра Закона „О свободе совести и религиозных объединениях“.
При этом некоторые наблюдатели посчитали, что митрополит Кирилл, говоря об этих людях, имел в виду именно Волошина, который возглавляет Совет по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте РФ.
… Приходится констатировать, что многие видные представители старых „ельцинских“ элит на сегодняшний день, несмотря на наступление „питерской“ команды, сохраняют достаточно прочные позиции. Однако для того, чтобы считать этих людей сплоченной группой, способной стать самостоятельным центром власти, им недостает идеолога, стратега и организатора. На эту роль уже
Директор ФСБ Николай Патрушев заявил, что его ведомство располагает материалами, свидетельствующими о причастности Березовского к финансированию чеченских незаконных вооруженных формирований. В настоящее время ФСБ готовит документы для объявления Березовского в международный розыск.
Подобную причастность в свое время не отрицал и сам Березовский. В частности, он признавал факт передачи 2 млн долларов Шамилю Басаеву, однако эти средства якобы были предназначены для финансирования строительства цементного завода в Чечне.
Кроме того, Березовский передавал значительные суммы идеологу чеченских сепаратистов Мовлади Удугову, террористу Салману Радуеву, а также принимал активное участие в бизнесе, связанном с похищением и последующим освобождением заложников в Чечне. В настоящее время у ФСБ имеется обширная информация относительно контактов Березовского с рядом чеченских полевых командиров среднего звена, зафиксирована передача им денег и оргтехники.
Ответ Березовского на обвинения директора ФСБ последовал незамедлительно. По словам Березовского, это реакция ФСБ в связи с собранными им доказательствами, якобы свидетельствующими о причастности российских спецслужб к организации взрывов в Москве в сентябре 1999 года.
Это уже агония. Никаких доказательств у Березовского, конечно нет. Если бы были — давно бы уже представил. Березовский хочет возродить ельцинскую „семью“ в качестве реального центра власти и сам выступить в роли ее „духовного отца“. Однако бывшие члены этой „семьи“ сторонятся Березовского, словно прокаженного. Оно и правильно. В России самая страшная болезнь — политическая.
Итак, одна за другой рухнули финансовые и медийные империи Гусинского, Березовского и примкнувшего к ним Киселева. Но радости почему-то нет. Ибо раз за разом возникает вопрос: во имя чего все это делается? Невольно напрашиваются некие аналогии. Кардинал Ришелье, например, — о временах более близких лучше умолчим — отправлял своих врагов в небытие во имя единой, неделимой, сильной и просвещенной Франции. Враги его давно забыты, а слава великого кардинала, как сказал поэт, „пронизывая тьму ночей миллионом огненных лучей, как звезды, блещет величаво“. Какие цели, которые бы оправдали его борьбу и с олигархами и — будем откровенными — с оппозиционными электронными СМИ, хочет реализовать Кремль? Ведь только великая цель оправдывает любые средства».
Раздел IV. Абрамович для Бориса
Чеченский след
Летом 2007 года фамилия «Березовский» замелькала на страницах наших изданиях в контексте «дела Анны Политковской». Попросил Диму Быкова написать колонку по этому поводу. Буквально через несколько часов Маша Разлогова, которая курировала у меня тогда работу с колумнистами, прислала текст.
«Нет, ну почему я это знал с самого начала?! Что следы ведут в Лондон. Что нити тянутся к профессору Мориарти. Что сотрудник ФСБ, которого эта не слишком откровенная контора немедленно рассекретила, участвовал в подготовке убийства, но организатором не был. Что задумано все с целью дестабилизации обстановки. Что убийцы Анны Политковской хотели вернуться к временам олигархического всевластия. И это знал не только я — решительно все комментаторы, независимо оттого, кого они сами считали заказчиком и исполнителем, сошлись на том, что первая версия власти будет именно вот такая. Что Кирова убили Каменев и Зиновьев.