БереZOVский, разобранный по буквам
Шрифт:
В любом случае в тот период Роман Аркадьевич выступал лишь в качестве инструмента в руках Бориса Абрамовича. В конце 1992 года Березовский профинансировал создание нефтяной компании „Петрол-транс“, которую возглавил Абрамович. Три с небольшим года спустя она сыграла ключевую роль в процессе приватизации „Сибнефти“.
По легенде, широко растиражированной СМИ, в начале лета 1995 года Борис Абрамович, получив аудиенцию у президента России Бориса Николаевича Ельцина, поделился с ним беспокойством деловых кругов по поводу возможной победы коммунистов на предстоящих выборах. Спасти ситуацию могла только мощная информационная кампания в поддержку демократического курса. Но для этого требовались масштабные финансовые вливания в массмедиа.
Изыскать
А в то время Роман Аркадьевич за верность и работу на подхвате был вознагражден должностью главы Московского представительства „Сибнефти“. Постепенно сфера его компетенции расширялась: он был введен в совет директоров компании, кроме того, ему было доверено руководство маленькой швейцарской фирмой Runikom, на счетах которой аккумулировалась значительная часть валютной выручки от экспортных операций „Сибнефти“. Распоряжался он этими счетами довольно лихо: Runikom во второй половине 90-х скупала элитную жилую недвижимость по всей Европе, а также гигантские яхты и пафосные отели. Для кого предназначались эти покупки, до сих пор толком не удалось разобраться. Но Роман Аркадьевич вдруг стал частым гостем на пикниках в Барвихе, которые устраивали Валентин Юмашев и Татьяна Дьяченко и на которые почти никогда не приглашали Березовского. Говорили, что Абрамович безропотно и очень умело жарит там шашлыки.
Собственные связи в президентской „Семье“ позволили Роману Аркадьевичу в 1998 году восстать против своего надоевшего патрона и устоять в противостоянии с ним. Борис Абрамович тогда договорился с Михаилом Борисовичем Ходорковским об объединении „Сибнефти“ и „ЮКОСа“. При этом они забыли оговорить долю Абрамовича в новой компании и даже вроде бы собирались пустить валютную выручку мимо Runikom.
Березовский больше не прикрывал Абрамовича от старых уголовных дел, кроме того, Роман Аркадьевич в это время превратился в публичную персону. „Засветил“ его бывший начальник Службы безопасности Президента РФ, а к тому времени депутат Госдумы Александр Васильевич Коржаков. Он в эфире одного из телеканалов назвал Абрамовича „кошельком президентской семьи“.
Нашему герою срочно понадобился парламентский иммунитет: в 1999 году он был избран депутатом Госдумы по Чукотскому округу № 223. А в 2000 году, сразу после принятия закона о неприкосновенности губернаторов, Абрамович возглавил Чукотский АО.
Его губернаторство очень напоминает исторический анекдот. Фактически он был причислен к пантеону местных языческих богов. Сам он в округе появлялся нечасто, зато несколько топ-менеджеров „Сибнефти“ были брошены на решение социальных проблем региона. Одна из их блестящих идей позволила резко снизить показатели алкоголизма среди местного населения: всем сотрудникам чукотских предприятий зарплата стала начисляться на банковские карточки, которые принимались только в крупных магазинах, работавших до 9 часов вечера. Чукчи имели возможность выпить, но не могли сходить за добавкой, из-за чего бурно рос уровень жизни и улучшались демографические показатели.
„Сибнефть“ стала одним из крупнейших работодателей в регионе, зарегистрировав здесь десятки трейдерских фирм, которые получали серьезные налоговые льготы от местной администрации. Эти льготы позволяли оптимизировать налогообложение корпорации. Любопытно, что вскоре
После этого Романа Аркадьевича с каждым днем связывало с российским бизнесом все меньше и меньше. В 2006 году он продал компанию „Сибнефть“ государству, выручив около 10 тысяч процентов чистой прибыли. Его официальные представители заявляли, что далеко не все $13 миллиардов перешли непосредственно в его руки: значительная часть отошла другим акционерам. Это бесконечно затрудняет оценку его состояния в то время. Деньги, вырученные от продажи „Сибнефти“, а также акций других компаний, принадлежавших Абрамовичу, были упакованы в несколько трастовых фондов.
Считалось, что их бенефициарами являлись пять детей Романа Аркадьевича от второго брака. Управляла активами абсолютно непрозрачная структура, британская компания Millhouse Capital. В начале 2007 года, когда Абрамович разводился со своей второй женой Ириной, публика следила за процессом в надежде, что британский суд выяснит размер состояния Романа Аркадьевича.
Но последовал облом: Абрамовичи развелись на Чукотке, бывшая супруга удовлетворилась выплатой ежемесячного содержания. Роман Аркадьевич возглавил рейтинг русского „Форбс“ в то время, когда уже не имел практически никаких бизнес-интересов, а размер его состояния был известен только ему самому.
Если бы Абрамовича не существовало на самом деле, стоило бы выдумать этот образ абсолютно беспринципной, бесконечно могущественной и неуязвимой личности. Человека, который отсек все привязанности, положил с прибором на все условности и нарушил все возможные правила игры».
2008. Петя Листерман про Бориса вскользь
В конце 2008 года журнал Moulin Rouge прикрыли. Никакой политики. Скучная история. Но с подачи Паши Жаворонкова, которого я назначил незадолго до этого на должность главреда российской версии FHM, я опубликовал воспоминалки Пети «Очкарика» Листермана, которые здесь процитирую.
«Вывез я однажды двух очень прикольных девушек в Сан-Тропе. Каждые два-три дня они ходили на дискотеку в ночной клуб. И один раз не вернулись. Исчезли. Я спрашиваю: где девушки? А мне говорят — они познакомились с двумя французами, сели на яхту и уплыли на Сардинию или в Италию, короче, нахуй. Украли их, одним словом.
Я захожу в спальню. Там два чемодана — в каждом вещей на 50 тысяч долларов. Быстро прячу их в подвал. Знаю, что они скоро пришлют гонцов или попросят своих подружек, чтобы те забрали вещи. Спустя некоторое время звонит какой-то араб: „Меня зовут Мишель! Почему ты не отдаешь чемоданы моим девочкам?“ Я говорю: „Блядь, конечно, они твои девочки, но еще два дня назад они были моими. Я потратил 15 тысяч долларов, привез их в Сан-Тропе — визы, билеты, хуе-мое. Дай мне по 20 тысяч за каждую и забирай чемоданы и девушек“. Он говорит: „Слушай, девушки же у мен-я-я. А за чемоданы ты мне ответишь, тебе пиздец! Мой друг Березовский Борис! Ты такого знаешь?“ Я: „Ой, еб, я не знаю! А кто это?“ Он говорит: „What is your name?“ — „Му name is Vasia“. Он говорит: „Ну, все, пиздец тебе, Вася“.