Берия без лжи. Кто должен каяться?
Шрифт:
К сожалению, Сталин и его генералитет не смогли правильно рассчитать силы противника. Переоценив степень ослабления немецкой армии, они приняли скоропалительное решение начать контрнаступление в районе Харькова. Они не приняли во внимание тот факт, что их противником была Германия, имеющая сильнейшую армию того времени.
Кроме того, Сталин совершил еще одну, уже кадровую ошибку, назначив в качестве представителя Ставки в данном направлении Никиту Хрущева. Трудно сказать, за какие заслуги доверил Сталин ему управление таким сложным участком фронта. Единственное объяснение – это факт проведения операции на территории Украины, которую «курировал» Хрущев.
В мае 1942 года было возобновлено
Говоря коротко, в результате этой атаки в кольце оказались крупнейшие части Красной Армии. Успешная контратака конца 1941 года превратилась в крупнейшую катастрофу в 1942 году, которая свела на нет все достигнутые раннее успехи. В результате данного поражения Южный и Юго-Западный фронты значительно ослабли. Этим не преминула воспользоваться немецкая сторона и осуществила удары по этим точкам.
Будущее было очень мрачным, пал Севастополь. Крым был полностью оккупирован. Но хуже всего то, что 23 июля пал Ростов-на-Дону. Это была катастрофа. Путь к Кавказу и Сталинграду, переоценить стратегическую важность которых трудно, был открыт.
О сложности ситуации говорит хотя бы тот факт, что именно в это время был издан известный приказ Сталина № 227 «Ни шагу назад».
События развивались молниеносно: 3 августа пал Ставрополь, 10 августа Майкоп, 12 августа Краснодар, 21 августа на Эльбрусе уже реял немецкий флаг, 25 августа пал Моздок. Немцы оккупировали Кубань, и до бакинской нефти оставался один шаг.
Именно в данной сложнейшей ситуации 22 августа 1942 г. в Тбилиси срочно был направлен Лаврентий Берия как представитель Ставки. Положение было критическим, войска обуяла паника, они были дезорганизованы. Условным стало название не только фронта, но и армии. Ситуацию осложняло и то, что операцией командовал еще один герой Гражданской войны Семен Буденный. К сожалению, он не имел ни малейшего представления о способе ведения современной войны и, грубо говоря, не отличал коня от танка.
Оценить сложившуюся ситуацию можно было, глядя на Буденного, который был в панике и не имел представления, зачем нужно было защищать эти «мандариновые плантации». По его мнению, необходимо было отступать. Для ознакомления с положением на фронте Берия собрал совет, но Буденный не смог ответить ни на один вопрос и не знал, где какая часть находится.
Поняв, что от героя не добиться вразумительного ответа, Берия сам принялся опрашивать командиров разных рангов и составлять карту военных действий. В первую очередь было необходимо перекрыть перевалы, что не было сделано до этого из-за беспечности командного состава, считающего, что с гор им опасность не грозит. Также Берия провел ряд кадровых перестановок: был снят с поста командующий 46-й армией генерал-майор Сергацков, который не сумел принять соответствующие меры для обороны рубежей. На его место был назначен более талантливый К. Леселидзе, оправдавший возложенные на него надежды. В будущем Сергацкова признали жертвой Берии, а назначение Леселидзе – актом кумовства.
Чтобы осознать важность тех мер, которые были приняты после подключения к делу фронта Берии,
«Анализируя сейчас причины захвата врагом этих важных перевалов, следует сказать, что в этом была немалая доля вины командования и штаба Закавказского фронта, опрометчиво решивших, что перевалы сами по себе недоступны для противника. Некоторые из нас считали главной задачей войск фронта оборону Черноморского побережья, где были развернуты основные силы 46-й армии. А она, в свою очередь, неправильно организовала оборону перевалов и попросту «проспала» их. Врага нужно было встретить на склонах гор, а не ждать, пока он поднимется. Только вмешательство Ставки выправило нашу ошибку. В соответствии с указаниями из Москвы мы выработали новый план обороны перевалов Кавказского хребта: она делилась на направления, во главе которых были поставлены опытные командиры и штабы».
Как нам известно, представителем Ставки был Берия, однако упоминание о нем в период написания мемуаров было чревато последствиями, поэтому искать его фамилию даже не стоит.
Хотя нужно отметить, что были и такие люди, которые не очень боялись наложенного на имя Берии табу и старались отметить заслуги Берии даже тогда, когда последний уже был признан агентом империализма. В 1953 году, когда очернение имени Берии набирало обороты, генерал армии, Герой Советского Союза И. Масленников высказал протест против статьи, опубликованной в журнале «Военная мысль», и направил письмо следующего содержания:
«На странице 56, характеризуя мероприятия Ставки Верховного Главнокомандования СССР, авторы лишь вскользь и чрезвычайно бегло упоминают об огромной творческой работе и принципиальных политических организационных мероприятиях, которые осуществил товарищ Лаврентий Павлович Берия, создавший коренной перелом, изменивший всю обстановку, несмотря на чрезвычайно трудное положение, сложившееся на кавказских фронтах к августу 1942 года. Подобная характеристика деятельности товарища Л.П. Берия не дает исчерпывающей картины всех мероприятий, которые были проведены под личным и непосредственным руководством товарища Лаврентия Павловича Берия.
Л.П. Берия, владея сталинским стилем руководства, личным примером показал образцы большевистского, государственного, военного, партийно-политического и хозяйственного руководства Закавказским фронтом (август 1942 – январь 1943 г.), блестяще претворил указание товарища Сталина».
Думаю, согласитесь, что такая характеристика Берии, данная в то время, как он был уничтожен и когда автор этих строк под вопрос ставил собственное положение, достаточна, чтобы уяснить, какую роль играл Берия в обороне Кавказа.
Правда, не у всех хватало мужества говорить правду в открытую, но все же были и такие, которые старались указать имя Берии между строк, заменив его другой фигурой так, чтобы читатель мог догадаться, о ком идет речь. Одним из них являлся С. Штеменко, который во время обороны Кавказа, будучи полковником, был командирован вместе с Берией на данный участок фронта. Невозможно не согласиться с историком Борисом Соколовым, который отмечает, что функции Берии в своих воспоминаниях Штеменко «передал» начальнику Оперативного управления Генштаба генерал-лейтенанту П.И. Бодину. Во-первых, нужно отметить, что Бодин не был той фигурой, которая могла принимать такие радикальные решения, а во-вторых, он не имел никакого права говорить от имени ГКО, с чем мы встретимся в будущем.