Берия. Лучший менеджер XX века.
Шрифт:
Другой миф — о возможных репрессиях в случае неудачи — распространялся после расстрела Берии даже почтенными людьми из оружейной среды, но это тоже был всего лишь антибериевский миф, как и россказни о постоянном якобы страхе Курчатова перед Берией. Профессор В.А. Цукерман, Герой Социалистического Труда из «Арзамаса-16», в книге «Люди и взрывы» сообщает, что любивший придумывать «острые словечки и обороты» Курчатов публично употреблял словцо «рукребята» (сокращенное «руководящие ребята»), величая так всех, «начиная от заместителя министра».
Так о каком «страхе» тут можно говорить? И о каких «дублерах», которые в случае неудачи якобы начали новые работы вместо репрессированных Курчатова
В некотором отношении ложь о страхе «атомных» репрессий напоминает мне ложь о роте, расстрелянной-де собственным заградительным отрядом. После такого идиотского расстрела заградотряд вынужден был бы принять удар атакующих немецких войск на себя, поскольку сам лишил бы себя «щита» в виде роты. И уже по этой причине никто никогда ни одной своей роты не расстрелял. Так и тут! Ни о каких возможных репрессиях никто не думал — тогда! Это в хрущевские уже времена после первого «отказа» на испытаниях некий бравый полковник госбезопасности хотел «начать следствие». Но и тогда министр Малышев просто грубо отшил его. Хотя и этот, уже часто гуляющий по страницам «исторических исследований», эпизод известен всего лишь со слов многолетнего Главного конструктора ядерных зарядов академика, генерал-лейтенанта Е.А. Негина и не может рассматриваться как абсолютно достоверный. В чекистской среде ходило 15 версий поимки Савинкова, но и в среде оружейников имеется свой фольклор…
Что же до наград, то вопрос о них решался спокойно и по-деловому. Генерал А.С. Александров из ПГУ (потом он был некоторое время начальником КБ-11 в Сарове), вспоминая, свидетельствовал, что именно Берия, после того как РДС-1 была успешно испытана, при обсуждении вопроса, как надо награждать оружейников, стал инициатором постройки — в награду за счет государства — дач ведущим оружейникам, выделения им автомобилей и т. д.
Впрочем, это лишь легенда, хотя для «имиджа» Берии и положительная. Но мне, пишущему эту книгу о Берии, не нужны даже «белые» байки о Лаврентии Павловиче. Правда же о иерархии атомных наград такова…
За почти два с половиной года до того, как РДС-1 была успешно испытана, вышло подписанное Сталиным совершенно секретное Постановление Совета министров СССР № 627-258сс от 21 марта 1946 года, где заранее были установлены виды наград и поощрений за научные открытия и технические достижения в области использования атомной энергии.
Предусматривалось пять типов премий. И о первой премии было сказано так:
«1. Первая премия присуждается за решение одной из поименованных ниже задач:
а) за разработку проверенного и принятого к промышленному применению метода получения плутония;
б) за разработку проверенного и принятого к промышленному применению метода выделения урана-235;
д) за создание проверенной конструкции атомной бомбы…»
То есть всё: звания Героев и лауреатов, крупные денежные премии (до миллиона рублей), домаособняки с обстановкой, легковые автомобили, право бесплатного проезда для себя и членов семьи в пределах СССР всеми видами транспорта (Хрущев это право у оружейников отобрал) и т. п., все это было определено заранее!
Но оружейников награждали тайно. Тайно потому, что был скрыт сам факт успеха — сообщение ТАСС от 25 сентября 1949 года, сделанное «в связи с заявлением президента США Трумэна о проведении в СССР атомного взрыва», имело стратегически дезинформационный характер. Факт взрыва отрицался, и фиксация его Западом связывалась со «строительными работами больших масштабов».
В Заявлении ТАСС, в частности, говорилось:
«Что
Следует сказать, что Советское правительство, несмотря на наличие у него атомного оружия, стоит и намерено стоять в будущем на своей старой позиции безусловного запрещения применения атомного оружия…»
В таком блефе был точный и умный расчет Сталина на создание того психологического эффекта неопределенности результата ядерной агрессии против России, на котором по сей день держится режим ядерного сдерживания, а точнее — ядерной стабильности. Пусть, мол, янки думают, что бомба есть у русских давно!
Показательно, что в письме, направленном Берии начальником Генерального штаба С.М. Штеменко 19 ноября 1949 года, в частности, было сказано:
«…американцы считают, что если испытания бомбы прошли успешно, то, видимо, в СССР уже начато серийное производство атомного оружия».
Как видим, предельная секретность была полезна. И поэтому оружейников наградили тайно, но щедро: Золотые Звезды, ордена, Сталинские премии и просто крупные премии…
Завенягин, Курчатов, Славский, Доллежаль, академики Хлопин и Бочвар, члены-корреспонденты Виноградов и Харитон, Зернов, Щелкин, сотрудники КБ-11 Алферов, Зельдович, Флеров и еще ряд атомщиков стали Героями Социалистического Труда.
Курчатов, Славский, Харитон, Щелкин и Зельдович позднее станут трижды Героями, Завенягин и Зернов — дважды. А прецедент вторичного награждения Золотой Звездой был создан в 1949 году. По предложению Сталина первыми дважды Героями стали Ванников, Музруков и Духов (Николай Леонидович Духов, как и Ванников, потом получит и третью Звезду).
Стал Героем Социалистического Труда — тоже по предложению Сталина — немецкий профессор Риль.
А что же Берия?
29 октября 1949 года ЦК и Совмин приняли Постановление № 5039-1925сс и о его награждении.
«За организацию дела производства атомной энергии и успешное завершение испытания атомного оружия» Берия получил а) благодарность; б) Почетную грамоту; в) орден Ленина; г) Сталинскую премию первой степени.
И все!
Но такая официальная формулировка заслуг — это фактически признание того, что дело производства атомной энергии (иными словами — атомную отрасль) организовал он — Лаврентий Берия! А объем его усилий и усилий его соратников виден еще и из того, что за период с августа 1945 года до момента испытания РДС-1 только постановлений и распоряжений ГКО, Совнаркома и Совмина СССР было принято более 1000! Примерно по 20 в месяц. И каждое из них было не пустой канцелярской бумажкой, а результатом серьезной проработки тех вопросов, которых касались эти постановления и распоряжения. И ко всем ним так или иначе Берия имел отношение.
Тысяча организующих документов только высшего, правительственного, уровня! А был же еще и ежедневный текущий поток других бумаг, за которыми были большие и малые проблемы.
Когда уж тут девочек в переулках ловить!
Нынешние «демократические» реформаторы уже почти угробили то Державное Дело, которое организовал якобы «тоталитарный», однако умеющий быть — по свидетельству академика Харитона — «вежливым, тактичным и просто нормальным человеком» Лаврентий Берия. А тогда — на рубеже сороковых и пятидесятых — это дело после первого успеха бурно развивалось.