Берлинский транзит
Шрифт:
Очевидно, он в это время был в санузле, так как его глуховатый голос Дронго не различил. Но официантка услышала и кивнула.
— Вам рис, а ему жареный картофель, — записала она. — Что закажете на ужин?
— Что-нибудь легкое. Посмотрите в меню, что у вас есть из диетических блюд. Если ничего нет, то принесете нам две бутылки кефира. Его тоже нет? Тогда еще две порции греческого салата с сыром и две порции зелени. Достаточно. Примерно часам к восьми вечера.
— Нет, — ответила официантка, — к восьми часам
— Тогда принесите два салата, — распорядилась женщина.
Официантка прошла к следующему купе. Пассажир разрешил ей открыть дверь. Дронго услышал, как он перечисляет блюда, которые хотел бы съесть на завтрак, на обед и, наконец, на ужин. Он явно собирался превзойти лимит…
Дронго уже было собрался закрыть дверь, когда увидел, что по коридору идет один из тех двоих мужчин, которые курили у их вагона. Он закрыл дверь, прислушался. Мужчина подошел к третьему купе и постучал в дверь, потом вошел, неплотно закрыв за собой створку.
— Что случилось? — услышал Дронго вопрос пожилого пассажира, следующего в соседнем купе.
— Пока все нормально, — ответил пришедший, — мы проверили и два соседних вагона. Подозрительных нет или почти нет…
— Закрой дверь плотнее, — посоветовал пассажир, — а потом мы поговорим.
Дверь захлопнулась. Дронго подумал, что его любопытство в данном случае не будет очень уж предосудительным, если он послушает, о чем говорят по соседству. И он припал ухом к стене, хотя разговор был чуть слышен.
— Там никого нет, — докладывал мужчина, — в вагоне едут пожилые люди, две семейные пары, дети, старики, женщины. В нашем вагоне первое купе занимает женщина лет сорока — очевидно, едет к мужу или сыну. Во втором купе высокий незнакомый мужчина, но он предупредил проводника, что у него дипломатический паспорт, и мы поняли, что его не нужно опасаться…
— Почему? — насмешливо спросил пожилой пассажир. — Разве так трудно купить дипломатический паспорт любого соседнего государства? Просто цена будет другой.
— Но он не стал бы соваться с таким паспортом на границу, — резонно возразил гость, — чтобы лишний раз не подставляться.
— Это верно, — согласился пожилой. — А кто едет в четвертом купе?
— Какой-то бизнесмен. Гаврилко Анатолий Александрович. По внешнему виду похож на торговца бубликами. Суетливый, полный, маленького роста. Чего-то, похоже, боится — заперся в своем купе и не выходит.
— Может, он и не боится, а играет, — заметил пожилой. — Ладно, все. Нужно следить за всеми. И за женщиной, и за дипломатом, и за этим Гаврилко. За всеми троими. Принеси мне оружие. Хочу, чтобы у меня в купе был пистолет.
— Принесу, — согласился гость.
— Мы будем проходить границу, — напомнила женщина, — у нас могут возникнуть неприятности.
— Не беспокойся, — ответил пожилой, — здесь его не найдут. А как быть с вашими «пушками»?
— Рядом едет Костя, — сообщил гость, — если нужно, он подстрахует. Мы так и договорились, что он выходит в Бресте с нашими «игрушками». А мы потом нужные вещи сможем достать и в Германии.
— Правильно, — согласился пожилой. — И будьте осторожны. Костя, кажется, местный? Пусть он сразу уходит, не дожидаясь, пока на него обратят внимание местные пограничники. Все понятно?
— Сделаем, — ответил мужчина. — Я вам больше не нужен?
— Ты мне всегда нужен, Захар. Но сейчас можешь возвращаться обратно в свой вагон. Ты звонил в Берлин?
— Да, там все нормально. Нас встретят прямо на вокзале.
— Это хорошо. Предупреди Руслана, что спать вы сегодня будете по очереди.
— Он знает. Но нам говорили, что этот вагон закроют от остальных. Здесь едут особенные пассажиры, и вход в него обычно закрывают.
— Правильно делают. А сейчас иди. Если понадобится, я вас вызову. У меня оба мобильника включены.
— У нас тоже, — ответил Захар и вышел из купе.
«Кажется, у меня не очень приятные соседи», — подумал Дронго, прислушиваясь, как Захар уходит по коридору.
— Альбина, ты ничего не бойся, — продолжал пожилой пассажир, — сегодня ночью мы уже будем в Польше, а завтра — в Берлине. Оттуда сразу уедем в Италию. Там нас уже никто не достанет.
— Надеюсь, что не достанет, — согласилась Альбина. — Ты ведь помнишь, что они сделали с нашей машиной на прошлой неделе? Я все это до сих пор во сне вижу.
— Нам ничего не грозило, — возразил ее спутник, — ребята все равно проверили бы машину, прежде чем пускать нас туда. А те, кто взорвал машину, просто хотели меня напугать. Если бы хотели убить, то дистанционное управление сработало бы в тот момент, когда мы сидели внутри. Они хотели только напугать, а не убить.
— А сейчас?
— А сейчас хотят убить. Ладно, не нервничай. С нами едут несколько человек охраны. Как только мы доберемся до границы с Польшей, все будет в порядке. Ребята сдадут оружие, и с нами поедут только двое — для подстраховки: Захар и его напарник.
— Ты думаешь, этого достаточно?
— Конечно, достаточно. Меня не так-то просто убить, Альбина. Я ведь человек везучий и пуленепробиваемый. Знаешь, сколько раз меня хотели убить? Раз пять или шесть. А я, как видишь, все еще живой и здоровый, хоть и словил несколько пуль и меня пару раз воскрешали врачи. Но ничего, на здоровье не жалуюсь.
— Постучи по дереву, — посоветовала его спутница, — и не нужно ничего заранее говорить.
— Не буду стучать. Я не суеверный, — рассмеялся пожилой мужчина.