Берлинский транзит
Шрифт:
— Что это такое? — испугался проводник. — Ее убили?
— А где сам Жора? — закричал Захар. — Куда ты его дел?
Он схватил проводника за грудки.
— Куда ты его дел, Сергей? — заорал Захар на весь вагон. — Ты понимаешь, что теперь с тобой будет?!
— Я его никуда не девал, — испугался проводник, — отпусти. Я вообще не понимаю, что здесь произошло.
— Убили Альбину, — пояснил ему Захар, чуть успокаиваясь. — Убили ее и бросили здесь, а его похитили. Понимаешь, ты, обалдуй чертов, что теперь будет? И ты ничего не слышал?
— Этого
— Дурак, — презрительно сказал Захар, — стреляли из пистолета с глушителем. Ты посмотри, как они ее убрали. Подушку на голову, чтобы не кричала, и два выстрела. Второй был контрольным.
— Я должен вызвать полицию, — засуетился Сергей.
Дронго решил, что ему пора выходить из своего купе. Неужели Георгия так напугало и разозлило присутствие эксперта, что он решил уйти, заодно избавившись и от своей спутницы? Похоже на то. Дронго начал быстро одеваться.
— Может, их вещи забрали? — спросил проводник. Похоже, он еще не совсем понимал, что именно здесь произошло.
— Какие вещи? — сквозь зубы спросил Захар. — Сейчас я позвоню и даже не знаю, что мне сказать. Меня на куски порежут. Но только вторым. Первым порежут тебя.
Дронго закончил одеваться и вышел из своего купе. Двое мужчин в коридоре обернулись к нему. У обоих были испуганные, встревоженные лица.
— Вы ничего не слышали? — нервно спросил проводник.
— Ничего, — ответил Дронго. — Что случилось?
— Убили нашу пассажирку, — выдохнул Сергей, — ночью залезли в вагон и застрелили ее. А пассажира похитили.
Дронго подошел ближе. Увидел ноги женщины, прикрытые одеялом до колен. Нахмурился.
— Ты должен был что-то слышать, — убежденно сказал Захар. Он был плотного телосложения, очевидно бывший спортсмен. Характерные сломанные уши выдавали в нем бывшего борца. Нос картошкой, встревоженные глаза, клочковатые волосы, широкоскулое лицо.
— Во-первых, не люблю, когда мне «тыкают», — строго заметил Дронго. — Будьте любезны перейти на «вы». А во-вторых, я вам уже сказал, что ночью ничего не слышал. Очевидно, я слишком крепко спал.
— Как это не слышал? — ощерился Захар. — Ее убили, нашего друга забрали, а ты ничего не слышал?
— Еще раз прошу обращаться ко мне на «вы», — холодно попросил Дронго. — И тем не менее я ничего не слышал. Иначе я бы вам сказал.
Захар хотел что-то возразить, но проводник схватил его за руку.
— Подожди, — попросил он, — сейчас спросим у другого соседа.
Он прошел к соседнему купе, постучал. Там не ответили. Он постучал сильнее. Прислушался. Молчание.
— Там тоже кого-то убили? — невесело предположил проводник.
Захар удрученно покачал головой. Только этого не хватало. Если исчез пассажир из соседнего купе, значит, он и был организатором похищения их босса. Телохранитель
— Что вам нужно? — спросил Гаврилко.
— Почему не открываешь? — рявкнул Захар.
— Подожди, — снова попросил его проводник. — Извините, что мы вас беспокоим. Вы ничего не слышали?
— Я брился, когда вы стучали, и ничего не слышал. А когда он начал ломать дверь, то услышал, — пояснил Гаврилко, вытирая с лица пену.
— Нет. Вы не поняли. Вы ничего не слышали сегодня ночью из соседнего купе? Какие-нибудь звуки, шум или разговоры?
— Ничего не слышал, — пожал плечами Гаврилко, — я вообще крепко сплю и не понимаю, почему должен был слушать, что происходит в соседнем купе. Там ехала какая-то неизвестная мне пара, очевидно семейная. Пожилой мужчина и очень эффектная молодая красавица. У них были свои дела. Я не люблю подглядывать в замочную скважину.
— И вы ничего не слышали? — снова переспросил проводник.
— Абсолютно ничего. Извините, но я должен побриться. Скоро Берлин.
Сергей повернулся и посмотрел на Захара. Тот пожал плечами.
— Нас просто разорвут, — убежденно сказал он. — Куда мог деться сам Жора?
Он достал телефон, набрал номер:
— Руслан, давай быстрее сюда. Жора пропал.
Затем убрал аппарат в карман.
— Его не могли забрать из вагона без шума. Он не тот человек, которого можно так просто забрать, — убежденно сказал Захар.
— Все равно мы должны будем вызвать полицию, — растерянно ответил проводник, — у нас за все время не было ни одного такого случая.
— О чем ты говоришь? Это такой человек… Ты ничего не понимаешь, — отмахнулся Захар, снова подходя к третьему купе, где лежала убитая женщина. На подушке расплылось кровавое пятно. Дронго помрачнел; он не любил смотреть на подобные картинки, даже несмотря на свою профессию.
— Не нравится? — вздохнул Захар. — Вот и мне не нравится. Вы же сыщик, так мне говорил Жора, почему ничего не услышали? Какой же вы тогда сыщик?
— Видимо, не очень хороший, — в тон ему ответил Дронго, — но повторяю, что я действительно ничего не слышал.
Из соседнего вагона прибежал молодой черноволосый мужчина лет тридцати. Очевидно, это был Руслан. Он подбежал к своему напарнику, заглянул в купе и изумленно отпрянул.
— Ее убили, — выдавил он.
— Да, — печально согласился Захар, — а его похитили.
— Кто это мог сделать? — испуганно спросил Руслан. — За такое… Она была его женщиной… Он не простит.
— Ее убили у него на глазах, — пояснил Захар, — и он промолчал. Никогда в жизни в такое не поверю. Нужно было его знать. Говорят, что в Омской пересыльной тюрьме он однажды держался против троих беспредельщиков. Ему тогда было уже под пятьдесят, а они были молодые и сильные. Он их всех тогда порезал. Всех троих.