Берлинский транзит
Шрифт:
— Не нужно об этом рассказывать, — попросил проводник, взглянув на Дронго, — сейчас нужно вызвать немецкую полицию. Вам лучше вернуться в свой вагон, а вам — в свое купе.
— Никуда я не вернусь, — твердо ответил Захар, — пусть меня допрашивают. Пусть меня даже арестуют. Я ведь отвечал за их безопасность. На вокзале нас будут встречать, через полчаса. Если узнают, что Георгий пропал, а его женщину убили… Меня удавят прямо на вокзале. И тебя, Руслан, удавят. И тебя, Серега, вместе с напарником — за то, что такое случилось в вашем вагоне. И этого фраера — сыщика из соседнего купе. Я даже боюсь
— При чем тут мы? — испугался Сергей. — Мы с напарником ничего не слышали. Ты нас не пугай.
— Я тебе правду сказал. Резать будут всех нас по кусочкам, пока мы не скажем, куда исчез Георгий.
— Я иду вызывать полицию, — махнул рукой проводник, — а вы все равно уходите. Может, хоть в живых останетесь.
Дронго подумал, что Захар прав. Не мог такой известный криминальный авторитет, как Жора Бакинский, просто так уйти со своими похитителями. И дверь ночью он не стал бы открывать кому попало. А убитая женщина в его постели — это просто позор. Либо у него не хватило авторитета, чтобы ее защитить, либо силы, чтобы отстоять. В любом случае он не должен был молча позволить такое дикое убийство. Нет, что-то не сходится. Жора Бакинский был слишком авторитетным человеком, чтобы это убийство могло пройти так гладко. Получается, что его выкрали без шума, а женщину попросту застрелили.
— Давайте посмотрим в туалете, — предложил Дронго. — Может, там остались какие-нибудь следы.
— Какие следы? — поморщился Захар. — Как они туда ходили? Ты, сыщик, лучше помолчи, не заговаривайся от страха. Все равно тебе оторвут…
Дронго отодвинул его в сторону, шагнул вперед, достал из кармана носовой платок и обмотал его вокруг ладони. Только затем дотронулся до ручки и открыл дверь в туалет. Посмотрел на картинку, представшую его взору, и взглянул на Захара.
— А теперь посмотри сюда, — предложил он.
На полу в душевой сидел убитый Георгий Цверава. Две пули пробили ему сердце и легкое. Было заметно, что кровь уже свернулась. Авторитет сидел, прислонившись к стенке в одном нижнем белье.
Захар открыл рот, словно собираясь закричать. Руслан застонал от ужаса. Проводник бросился к своему напарнику, собираясь остановить состав и вызвать полицию.
— Не нужно кричать, — попросил Дронго Захара. — Как видишь, теперь все понятно. Его убили вместе с женщиной. Никто его не похищал.
Криминального авторитета убили в туалете. Это был знак высшего презрения к убитому. И вызов всему преступному сообществу. Такие вещи в криминальной среде не прощаются, это Дронго хорошо знал.
— Не может быть, — наконец прошептал Захар, потрясенный увиденным, — этого не может быть…
Глава 5
Дронго наклонился к убитому, взглянул на его раны. Нахмурился. Затем обернулся к обоим мужчинам, растерянно стоявшим в купе.
— Его убили примерно часа два назад. Очевидно, тогда же, когда и ее, — мрачно пояснил он.
— Они его убили, — простонал Захар, доставая мобильник.
— Кому звоним? — спросил Дронго.
— Кому нужно, тому и звоню, — огрызнулся Захар.
— Не спеши, — предложил Дронго, — лучше сначала сами попытаемся разобраться, что именно здесь произошло.
— Чего уж там разбираться,
— Не говори об этом, — предложил Дронго, но Захар, уже набрав номер, кому-то кричал:
— Алло, алло! Вы меня слышите? Это говорит Захар! Да, да, Захар. У нас несчастье!
Дронго покачал головой.
— Убили Георгия, — сообщал Захар, — прямо в поезде, в его купе. И самого Жору, и его подругу! Нет, никто и ничего не слышал. Ни проводники, ни соседи. Где мы находимся? Уже в Германии. Да, в Германии. Но еще не доехали до Берлина. Минут через тридцать. Проводник хочет вызвать немецкую полицию. Что нам делать? Руслан рядом со мной. Да, я все понимаю…
Он убрал телефон.
— Приказал исчезнуть, — пробормотал Захар, — прыгать из поезда прямо на ходу, чтобы нас не задержали. Оставить его здесь и самим уходить. Только нужно забрать «игрушку». Я им вчера приносил.
— Он сказал, что ты ее уже забрал, — вспомнил Дронго.
— Нет, не забирал. Наверное, она в чемоданах. Сейчас посмотрим.
— Стой! — крикнул Дронго, увидев, как он наклоняется к одному из чемоданов, стоявшему за дверцей гардеробного шкафа. — Ничего не трогай, иначе тебя будет искать Интерпол и вся полиция Европы. Ведь тогда на вещах и в купе останутся твои отпечатки пальцев.
— Верно, — согласился Захар, глядя на Руслана. Тот пожал плечами.
— Я должен найти «игрушку», — подумав, твердо сказал Захар, — иначе они оторвут мне голову.
— Тебе и так оторвут голову, — возразил Дронго, — лучше беги, пока есть возможность. Попадешь в полицейскую картотеку, и тебя больше никогда в Европу не пустят, как главного подозреваемого в этом двойном убийстве. Судимости есть?
— Я не…
— Сколько?
— Две.
— Беги отсюда, — посоветовал Дронго, — пока еще можно сбежать.
Захар взглянул на своего напарника. Тот во второй раз пожал плечами.
— Уходим, — решил Захар. — Руслан, за мной!
Оба бандита выбежали из купе, направляясь по коридору в тамбур, откуда, очевидно, намеревались прыгать на ходу. Дронго остался один. Он вернулся в купе, поднял подушку, взяв ее за уголок своим носовым платком, взглянул на то, что осталось от лица несчастной женщины. «У нее были красивые зеленые глаза, — печально подумал он. — Но такова участь многих подруг известных авторитетов и киллеров. Их убивают вместе с партнерами, чтобы не оставлять в живых нежелательных свидетелей».
Он осторожно опустил подушку. Огляделся. Конечно, убийцы не трогали их чемоданы. Сейчас копаться в вещах невозможно, уже скоро здесь будет немецкая полиция. Сыщик вышел из купе, закрыл за собой дверь. Прошел по коридору к своему купе. Увидел спешившего к нему проводника Сергея.
— Я уже сообщил начальнику поезда, — взволнованно доложил тот, — сейчас они все будут здесь. Он должен передать сообщение в местную полицию. А где ребята? Куда они подевались?
— Кажется, вы их больше не увидите, — сообщил Дронго, — они получили приказ покинуть поезд и должны были вдвоем сойти с него еще до того, как сюда прибудет немецкая полиция.