Берсерк
Шрифт:
Прежде чем примчался Дамблдор, Олег успел зайти в три класса. Немного, но остальным его слова передадут друзья и родичи. Уже вечером все школьники будут знать, что и как происходит, на самом деле. Ребятам из ТС за такой митинг могут «впаять» отработки, а с Олега что возьмешь? С него все их «ну-ну-ну», как с гуся вода. Зато слизеринцев он сегодня порядком напугал, да и кому-то из нормальных ребят мозги прочистил. А на вопли Дамблдора он только улыбнулся:
– Извините, директор. Я думал вы меня для того и позвали, чтобы я разъяснил детям особенности момента.
***
Вернувшись домой на Пэлл-Мэлл стрит, Олег сразу же
– Привет, Сири!
– И тебе не хворать, - ухмыльнулся в ответ Сириус. – Может, заскочишь на огонек. Выпьем, поговорим, и ты, быть может, расскажешь мне, как так вышло, что ты воспитываешь моего сына?
– А сам не понимаешь? – «удивился» Олег.
– Анника сказала, потому что «сам дурак».
— Это ее мнение, - кивнул Олег. – Надеюсь на наши отношения это не повлияет?
– Не повлияет.
— Вот и чудно, - улыбнулся Олег. – Вечером заскочу. А сейчас дело. Мне надо встретиться с Поттером и его женой. Желательно, по-отдельности. С ней, как бы, случайно. С ним можно прямо в лоб. Надо поговорить наедине. Вопрос важный, и пусть не боится. Я не для того его ищу, чтобы голову открутить. Ну что, сможешь?
О том, что у Блэка «остались кое-какие старые связи», Олег знал давно, но его это не касалось. А сейчас возникло дело, в котором Сириус вполне мог помочь. Так отчего бы не спросить?
– Встречу с Джеймсом организую, - с интересом взглянул на него Сириус. – С Лили сложнее, но я попробую что-нибудь придумать.
– Спасибо, - совершенно искренно поблагодарил Олег. – Вечером, часов в девять не поздно будет?
– Расскажешь про визит к директору?
– Естественно.
– Тогда, отбой! – И Блэк отключился.
«Ну, вот как так-то?» – в очередной раз удивился Олег.
Все-таки Сириус не на свалке родился и воспитывался в семье, чтящей традиции. И, если этого мало, он уже полтора года, как Лорд Древнейшего и Благороднейшего рода и женат на настоящей принцессе, о чем, к слову сказать, прекрасно осведомлен. Откуда же тогда все эти рабоче-крестьянские выверты, и как все это терпит Мод? А она не просто терпит. Она своего мужа любит и отвлекается от него, по данным разведки, только тогда, когда к ней в гости – да еще и с ночевкой, - приходят Анника и Лили.
«Сказал бы мне кто-нибудь в прошлой жизни! – неожиданно переключился он на другую тему. – Хотя, кто мне скажет, что там было, в той жизни?»
Впрочем, вряд ли у него
«Разврат! Как есть разврат! Но мне нравится!»
Ему, и в самом деле нравилось. И это совершенно точно шло в разрез с тем, как он относился к подобного рода вещам в своей первой жизни. Впрочем, Эбуру Гундберну это бы тоже не понравилось. Иметь две жены и любовницу – это да. Хоть десять наложниц и двадцать рабынь. Но вот позволить женщине ходить налево, - даже если «лево» это другая женщина, - никак и никогда. Таковы были реалии того времени и того места. Наверное, и даже скорее всего, здесь и сейчас, - в волшебной Великобритании начала восьмидесятых, - такой либерализм тоже был крайней редкостью, но вот конкретно его, то есть Гилберта Сегрейва в его сложносоставленной комбинации все это нисколько не трогало. Вот если бы вдруг там «слева» появится мужчина, тогда, конечно. В этом случае, отдавай мои игрушки, я с тобой больше не играю. Или, иными словами, пошла на хуй, шалава, а значит, развод и девичья фамилия.
– Каппи! – позвал он.
– К вашим услугам, милорд! – появился перед ним маленький, не выше восьмидесяти сантиметров роста, опрятный старичок, со шкиперской бородкой, пышными бакенбардами, густыми бровями и смешливым взглядом голубых глаз. На голове у него была надета шляпа, в углу рта он сжимал чуть дымящуюся трубочку-носогрейку.
В доме Анники, ставшем семейной резиденцией Олега и его жен, жило пять ниссе, издавна служивших семье Энгельёэн и перебравшихся вслед за хозяевами с дальнего европейского севера на острова Объединенного королевства. Старшим из них был как раз Каппи, чуть полноватый старичок, одетый так, словно жил в Стокгольме или Антверпене в начале-середине XVIII века.
– Хозяйки дома? – поинтересовался Олег, усаживаясь в кресло напротив разожженного камина.
– Никак нет, вашество! – Несмотря на свой благостный вид, Каппи был старым балагуром и изрядным пройдохой, но при этом оставался хорошим слугой, и, как ни странно, Олегу импонировал особый стиль речи этого ниссе.
– Ну и где они? – спросил он старичка.
– Убыли в Феррерс-хаус, ваша милость, пьянка у их там.
«Вот как, - начал соображать Олег. – Неожиданно! И с чего их вдруг потянуло именно в Феррерс-хаус?»
За последнее время, то есть с начала острой фазы военного противостояния с Волан-де-Мортом и его бандой, Олег привык считать резиденцию графов д’Э своей вотчиной, где он волен был делать все, что в голову придет. И сейчас он подумал о том, что было бы крайне неприятно, если бы в хозяйской спальне нашлись вдруг «утерянные» трусики Рэйчел.
«Впрочем, - успокоил он себя, — это вряд ли».
Ниссе внимательные слуги и хозяев никогда специально не подставляют. Ни один старичок и ни одна старушка, служащие семье, не сдаст мужа жене или жену мужу. Они держат полный нейтралитет, не говоря уже о том, что тщательно убирают дом, не оставляя вещи разбросанными где попало.
– А дети где? – продолжил Олег расспросы «старшего по службе».
– Не извольте беспокоиться, мон женераль, - проскрипел старичок, бросив руку к виску на военный манер.
– Молодые господа пребывают в детской на попечении Сиббы и Ньюки. Да и госпожа Кнофт тоже не дремлет. Бдим-с.
«Бдят они! Хотя, разумеется, бдят, поскольку по-иному просто не могут. Не умеют и не способны».
– Будь любезен, спроси у Торара, все ли спокойно, – попросил Олег, обдумав ситуацию.
– С кем пьют, как настроение и когда ждать домой. Или вовсе не ждать?