Беседа с ангелом
Шрифт:
— Могу копать, а могу и не копать.
— Несмотря на твой сарказм, мне кажется, что ты имеешь в виду трудовую деятельность? Но от работы ты устаешь, а без нее — без еды останешься. Так что, не вижу пока никакой свободы.
— Хорошо. Я волен выбирать, продолжать мне жизнь или нет.
— Ой ли? И тут тоже не все однозначно. Иной раз с десятого этажа человек свалится, и ничего — живой. Только парализованный весь. И рад бы свести счеты, да уже не в состоянии. В общем, будет жить столько, сколько надо. Да, собственно, что этим решишь? Просто не выполнил тот урок, который тебе задали. Так тебя обратно, сюда же. Только в более жесткие
— Но все-таки, Иван, — продолжал я упрямиться, — я ведь могу выбрать — выйти из комнаты через дверь или через окно.
— Можешь.
— Ага! Значит, свобода есть?
— Чему ты радуешься? Ты на каком этаже живешь?
— Ну, а если бы на первом, а не на шестом, тогда как?
— Тогда бы ты заработал в обществе звание странно-свободного человека, которому почему-то удобнее входить в дом через окно. Ну да ладно, если серьезно, каждый думает, что он свободен. Например: я могу сходить за едой в ближайший магазинчик, а могу поехать в большой, но далекий супермаркет. Вроде бы свобода выбора. Но реально за этой внешней свободой не учитывается моя внутренняя оплата.
— ???
— Сейчас поясню… В своем внутреннем развитии, пусть даже какого-то маленького этапа, я должен пройти из точки «а» в точку «б». Пройти обязан… Жизнь меня просто заставит это сделать, и это не обсуждается. Но вот форму этого прохождения я действительно могу выбрать сам. Как ты говоришь: могу — в дверь, могу — в окно. Возьмем тот же магазин. Чтобы попасть в дальний, мне придется потратиться на дорогу; время, опять же. А в ближний — все рядом. Вроде, проще. Но это только на первый взгляд, если не учитывать мою внутреннюю оплату своего развития.
www.new-human.ru
— 49 –
Миша, я не хочу просто повторяться и влезать в длительные разъяснения того, что все внешнее, тебя окружающее, служит для твоего внутреннего развития, — отвлекся ангел. — Это понятно?
— Да.
— Тогда продолжим. Так вот, отправился я в ближний магазин, да забыл деньги. Пришлось снова туда-обратно смотаться. Или сдачу не так дали — поругался. Или по дороге споткнулся, брюки измазал, пришлось стираться… и тому подобное. Вроде, уже все понятно. Хотя все это между собой как бы и не связано. То есть, внутренне, суммарно мне придется оплачивать обе альтернативы практически одинаково. Затраты и физические, и эмоциональные, и нервные, умственные, так или иначе, все равно будут такими же.
— Значит, если я и свободен якобы, то только во внешнем выборе. А мой внутренний рост…
— Уже заложен в программу Жизни, — продолжил за меня ангел. — Хочешь ты того или нет. Но… сам понимаешь.
Жизнь вынуждена включать механизм обстоятельств и ущемлений в случаях, когда человек «сослепу» поступает неверно. Так сказать: вносит коррекции. Но если человек действует «зряче», то он освобождается от этих неприятных, корректирующих его рост ущемлений. Он же действует так, как хочет в этот момент от него Жизнь.
— А… Так это уже совершенно другая свобода… или уровень свободы, — я даже замер от нахлынувшего на меня понимания такой простоты и очевидности.
— Вот те,
***
ГЛАВА 40-ая, для Михаила не очень веселая…
…Сходил я, конечно, и к самбистам, но, кроме того, что я уже слышал, Ерофеич мне ничего нового не сказал. И помочь, к сожалению, ничем не смог. Наоборот, звал к себе в помощники борцов готовить. И никак не хотел верить тому, что я сам с этим столкнулся в первый и единственный раз в жизни. А на мою робкую попытку объяснить про ангела даже обиделся, посчитав, что я над ним издеваюсь…
Ничего не дало мне и посещение последователей Рериха. Я думал, может, там мне объяснят то, что меня волнует. Как раз была выставка картин Николая и Святослава Рерихов. Но все разговоры о картинах сводились к обсуждению цвета, красок и их тональных нюансов. Или — как метко отображены типажи и черты характеров. И ничего из того, ЧТО показал мне Иван. Когда я дождался того, что экскурсовод осталась одна, и попытался рассказать ей о картинах с той позиции, какую мне показал ангел, дама, в полном смысле, «отъехала» от удивления и сказала, что за двадцать лет работы ничего подобного раньше не слышала. И могу ли я ей, если позволяет время, рассказать еще что-нибудь об этих картинах. В общем, и здесь ничего…
***
От автора.
Я долго думал о том, как лучше подать этот материал. Можно было в виде притч или новелл. Но потом решил: как легло на бумагу, так пусть и остается. Все равно та тема, которая затрагивается, настолько объемна, что никаких притч, новелл или даже «талмудов» не хватит. Но, перейдем непосредственно к самой книге…
***
ГЛАВА 41-ая. Что здесь первично: я наслаждаюсь медитацией или она дает мне наслаждение? Вопрос, конечно, интересный…
— Иван, вот ты говоришь, что нужно наслаждаться физическими упражнениями, движением, дыханием, ну, чем бы ни занимался. А что при этом первично? Возьмем, к примеру, медитацию. Я наслаждаюсь медитацией или она дает мне наслаждение?
— Миша, ты еще не занимаешься медитацией, поэтому обсуждать ее пока рановато.
— А все же?
www.new-human.ru
— 50 –
— Конечно, первый импульс наслаждения идет от тебя. Я сейчас говорю не только о медитации, коль мы затронули вопрос о наслаждении.
Ты не должен занимать в жизни пассивную позицию. И активность исходит от тебя. Ведь это ТЫ хочешь учиться. ТЫ осознанно идешь на это. А если иначе, то тебя жизнь учить будет. Но, тут уж по-разному. Ну, а полностью — без остатка, войти в процесс чего-либо можно только через наслаждение. Вот этому и надо учиться. Никакая сила воли или умственное напряжение не помогут. Ты быстро устанешь, начнешь отвлекаться, в общем, здесь все ясно. А потом наслаждение становится обоюдным — ты, научившись наслаждаться той же медитацией, теперь от нее получаешь взамен огромное наслаждение.
Возьми обычный пример из своей же жизни: заболел твой ребенок. Импульс любви и сострадания к нему идет от тебя, так ведь?
— Конечно.
— Но жизнь, через болезнь ребенка, заставила тебя это делать. Тебе же твой сын не безразличен. А почему нельзя этот импульс любви дарить не только своему ребенку, но и всему вокруг, всегда, постоянно, не дожидаясь какой-либо трагедии? Тогда, самое интересное, — и трагедию устраивать-то незачем — ты сам все, что нужно, уже делаешь. Понял?
— Опять — да. В который раз. — Усмехнулся я. — Я уже даже привык…