Беседы о вере и церкви

Мещеринов Игумен Петр

Евхаристия — воистину Таинство Церкви, формирующее, созидающее ее, и малейший отход от точного евхаристически–церковного мироощущения сразу кривит строй духовной жизни. Поэтому нам нужно быть очень внимательными к себе, чтобы наша церковная жизнь, евхаристическая по сути своей, не подменилась чем–либо иным, что, к сожалению, часто можно наблюдать в нашей наличной церковной действительности.

Вот общие замечания о Таинстве Евхаристии и о некоторых связанных с ним проблемах. В следующий раз поговорим, как готовиться к Причастию, как часто причащаться, и рассмотрим другие практические вопросы.

О Таинстве Евхаристии (продолжение)

Продолжим наш разговор о Евхаристии. Мы уже попытались, насколько возможно, выяснить значение этого величайшего Таинства Церкви. Этим таинством мы теснейшим, преискреннейшим

образом соединяемся со Христом Спасителем, освящаемся, оправдываемся, приобретаем Христову жизнь – жизнь Св. Духа, «жизнь с избытком»; это Таинство как бы «навершает» все прочие Таинства. Вообще все, что существует в Церкви, «стягивается» к Евхаристии как к высшей своей точке; она – критерий правильности церковной жизни, образец, мерило, по которому христианин выстраивает свою жизнь в Церкви. Все церковное устроено евхаристично, все – каноны, литургика, догматика, аскетика – существует в Церкви в контексте Евхаристии, в свете ее, и приобретает именно это свойство – церковность – только в связи с этим Таинством. Поэтому как отпадение от Церкви свидетельствуется прекращением евхаристического общения, так и принадлежность к Церкви выявляется не иным чем, как участием в Таинстве Причащения, а церковное мировоззрение тогда только подлинно, незаблудно, когда оно евхаристично.

Мы увидели, что коль скоро Евхаристия – центральный, важнейший пункт в жизни Церкви и всякого христианина, то ослабление евхаристического сознания приводит к упадку сознания церковного, смещению акцентов и покривлению иерархии христианских ценностей. Все негативные вещи, с которыми сталкиваемся мы в наличном бытии Церкви, являются прямым следствием ослабления и замутнения именно евхаристического церковного сознания. Поэтому наша задача – это правое сознание приобрести и в нем утвердиться, чтобы мы существовали как православные христиане, в здравой и истинной евхаристической церковной атмосфере, которая одна только и может дать человеку то, что содержит Церковь.

Нам нужно сказать о практической стороне дела, т. е. как нам участвовать в Таинстве Евхаристии, как готовиться, с какими чувствами приступать к Таинству, каких плодов ожидать. Обратимся к Св. Писанию.

Вот что пишет Коринфянам св. ап. Павел: Я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание. Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет. Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает. Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы (1 Кор. 11:23-31).

В словах Апостола мы встречаемся с выражением: «недостойно причащаться». Давайте разберемся: что значит «достойно» или «недостойно» причаститься? У нас часто эти выражения понимаются неправильно. Многие люди годами не подходят к Чаше под тем предлогом, что они, дескать, «недостойны». Но дело в том, что вкладывать в эти слова какой–то ценовой смысл нельзя. Ведь речь идет о совершенно несоизмеримых вещах. Мы — грешные люди, Христос — наш Спаситель; Он не распределил людей по их достоинствам или недостоинствам, а спас всех, пролив на Кресте Свою Кровь за каждого человека и дав нам это святейшее Таинство Тела и Крови. С точки зрения оценочной, мы никогда, ни при каких обстоятельствах не можем быть достойными, т. е. равными этой спасительной Крови Христовой. Никакие наши усилия и действия не могут быть соизмеримы с Крестною смертью Спасителя и с великим Таинством Евхаристии; но Господь тем не менее настойчиво предлагает нам Себя, да так, что, как Он говорит, если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (Ин. 6:53).

Нужно очень осторожно думать: «Я достоин Христа» или «Я недостоин Христа». Достоинство наше неизменно: человек есть образ и подобие Божие, взысканное Христом Спасителем. Думать нужно

о том, приближаемся ли мы ко Христу или отдаляемся от Него, радуем ли мы Его или преогорчаем, — как мы живем: по заповедям Христовым или по стихиям мира сего, по грехам, т. е. соответствуем ли мы этому достоинству человека–христианина или нет. Так что здесь вопрос не цены, а соответствия, и в этом контексте «достойно причаститься» — значит правильно подготовиться к участию в этом Таинстве, т. е. не бояться причащаться, не смущать себя несоизмеримостью моих усилий и величием Таинства и не вносить в религиозную жизнь души формального элемента во взаимоотношениях с Богом.

Все мы — дети Божии. Например, сын может натворить невесть что, и прогневать отца, и во всякие переделки попасть — но он все равно остается сыном. Да, приходится каяться, извиняться перед отцом и, может быть, годами исправлять, восстанавливать отношения, но сыновнее достоинство — это данность; весь вопрос — как мы им распоряжаемся, соответствуем ли ему. С педагогической точки зрения, нельзя говорить человеку: ты недостоин Христа и Церкви, — что бы он ни натворил; потому что человек может быть более чем недостоин, но Христос ждет его покаяния, готов принять как Свое чадо, т. е. — в достоинстве сына. А то можно человека ввергнуть в отчаяние и вообще отвратить от Бога. Итак, достойно причаститься — значит, во–первых, как должно подготовиться, а во–вторых, соответствовать принятой в Таинстве великой благодати Святого Духа; а недостойно причаститься — приступить без подготовки, без веры и страха Божия и после Причастия продолжать греховную жизнь; вот это будет в суд и в осуждение.

Как же готовиться? Есть подготовка внутренняя, а есть внешняя.

Внутренняя подготовка: что это такое?

Первое и самое главное здесь — желание причаститься, жажда Бога, невозможность жизни без Христа, живое чувство, что в Таинстве мы соединяемся с Ним, — и крайнее желание этого соединения. Это не просто чувство как спонтанная эмоция, возникающая и пропадающая. Это такое постоянное состояние души, когда она ощущает себя недостаточной без Христа и только с Ним и в Нем обретает и упокоение, и радость, и мир, и смысл своего существования. Это состояние души, вообще говоря, есть, с одной стороны, как раз то, на что направлены духовные усилия человека, все его религиозные труды, и внешние — такие, как воздержание, молитвословие, хождение в Церковь, доброделание, — и внутренние: молитва и богомыслие. С другой стороны, это благодатное состояние, ибо никто не может придти ко Христу, если не привлечет его Отец (Ин. 6:44). Характеризуется это состояние наличием определенных религиозных — т. е. взаимных с Богом — чувств: покаяния, смирения, благодарения Богу, страха Божия, т. е. сыновнего благоговейного ощущения Бога; из всего этого естественно рождается жажда Бога, которая и удовлетворяется совершеннейшим образом в Таинстве Евхаристии.

Если у человека в душе ничего этого нет — или, что, как правило, бывает, есть, но в слабой, почти исчезающей мере, — то первое и главное условие подготовки к Причастию и будет создание в себе, хоть в малой мере, этого настроения души, этого желания. Для этого Церковью предписывается воздержание, молитва, испытание совести и множество других способов, из которых человек должен выбрать наиболее, так скажем, действенные для себя. Обязательно нужно «расшевелить» свою душу, чтобы причащаться не из–за каких–то побочных причин или по традиции, а по живому чувству жажды Бога, — и сохранять это чувство после Причастия. Вот первое, главное и необходимейшее, что составляет предмет внутренней подготовки к Причащению Святых Тайн.

Второе, что мы видим у Апостола, это — испытание совести. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей (1 Кор. 11:28). К Чаше можно подходить только с чистою совестью. Но здесь нужно иметь в виду, что это испытание совести не есть просто какая–то мысленная констатация сделанных грехов, и даже не просто мысленное покаяние в чем–то недолжном. Наше участие в Евхаристии не есть какая–то одномоментная случайность типа захода в магазин. Мы с вами говорили уже, что Евхаристия — центр церковной жизни и главное для церковного человека–христианина. Евхаристией оценивается вся наша жизнь, и она должна быть приведена в соответствие с этим великим Таинством, регулярное участие в котором — наша религиозная и жизненная необходимость.