Бешеные псы
Шрифт:
— Вроде сокращения: На-Кой-Ты-Мне-Сдался?
— Вроде, — сказал я.
Парень снова щелкнул «Зиппо» и засмолил очередную цигарку.
— Похоже, вам это знакомо.
Он выпустил облако ядовитого дыма, и мы поспешили отчалить.
— До чего же приятно встретиться с честным человеком, — сказал я, когда мы поднялись наверх, в кладовую порномагазина. — Тут точь-в-точь так же дерьмово, как он говорил.
— Но ты был прав, — заметил Зейн, когда мы разгребли коробки, вытащили два
Зейн стоял возле окна, наводя окуляры бинокля, взятого из бронежилета, на другую сторону Джорджия-авеню, над потоком мчащихся машин, на «Почту для вас!».
— Я почти могу читать по губам Триш, когда она говорит по своему мобильнику, — сказал он.
— Я тоже, — ответил я, ощупывая глазами Кэри. — Сейчас она говорит «такая».
Зейн кивнул.
— Столько людей в этом реальном мире говорят о себе так, словно они герои какого-то фильма.
— Каждому нужна в жизни какая-то опора, — сказал я.
— А какая опора у нас? — спросил Зейн.
Внезапно снизу донесся вибрирующий, усиленный электроникой женский голос: «Вот уж никогда не ждала не гадала, что два таких симпатичных жеребчика поселятся рядом! Заходите».
Наше трио вздрогнуло.
— Ничего, я его заставлю выключить, — сказал Зейн.
— Прикрытие есть прикрытие, — вздохнула Кэри. — При такой громкости эти уроды снизу не смогут нас услышать.
«Я как раз собиралась в душ. Не хотите присоединиться?»
Поднеся поближе к губам сотовый телефон, я набрал номер, запрограммированный для «Беты». Рассел ответил, и я сказал:
— Мы на позиции. Давай.
— Да-да, конечно.
Через пять минут посыльный в коричневой форме проследовал по Джорджия-авеню. На правом плече он нес картонную трубу длиной пять футов. Коричневая картонная труба была как бы случайно перевязана белой лентой; мысля логически и рационально, для каких-то иных целей, чем просто служить отличительной чертой.
— Большая картонная труба — идеальное оружие шпионажа, — прокомментировал я, когда мы увидели Рассела, направляющегося к «Почте для вас!», — взвалите ее себе на плечо, и у вас появится причина быть где угодно, идти куда угодно. Дьявол, согни колени, когда идешь, чтобы показать, что труба тяжелая, и охранник тебе тогда сам откроет.
— Не надейтесь, что Триш оторвет свою задницу от стула, — ухмыльнулся Зейн, настроив бинокль и наведя его на почтовое отделение. — Думаешь, она не вспомнит, что я только что купил эту трубу и наклейку у них?
— Исключено, — ответил я.
М-м-м. Теперь моя очередь.
— Вошел и вышел, — произнес Зейн, пересказывая
Уф-ф.
Через четыре минуты Рассел вышел из «Почты для вас!». Остановился перед витриной лицом к Джорджия-авеню и нашему наблюдательному посту на другой стороне, делая вид, что проверяет часы. Наконец скрылся.
Через пару минут после этого он позвонил мне на сотовый, сидя в белом «кэдди» с Хейли и Эриком. Я нажал на кнопку.
«О бэби, сделай это для меня».
— Вик, — сказал Рассел, — что я слышу?
— Не обращай внимания! Что ты там делал? Тебе же сказали: вошел и вышел!
«О бэби!»
— А, ты про это… Да ладно, зато одним разом убил двух зайцев. Я сказал менеджеру, что оставил свой пикап возле какого-то мотеля на Джорджия-авеню, но забыл записать, возле какого именно. Он назвал мне все мотели в двух милях по дороге в округ Колумбия. И похоже, он меня больше никогда не увидит. А если и увидит… Кто помнит рассыльных?
«Это так здорово».
— О'кей, — ответил я. — Проверь их, прикинь, где можно лучше всего спрятать «кэдди». Закажи две… нет, три комнаты и зарегистрируй нас как членов семьи Гарри Мартина. Попроси Эрика разработать расписание смен так, чтобы… ну…
— Так, чтобы блондинка никогда постоянно не оставалась только с одним из нас, — закончил Рассел.
«О да! Уф-уф! Я никогда еще такого не делал!»
Звонок Рассела.
— Эй, Вик, чем бы ты там ни занимался, я не могу ждать своей очереди.
46
Мы сидели на складных металлических стульях возле окна на втором этаже порномагазина и в бинокль наблюдали за всеми, кто входил в помещение «Почты для вас!».
— Сколько времени? — спросил Зейн, окидывая взглядом нашу засаду.
— Четыре сорок две, — ответил я, мельком взглянув на часы.
Кэри посмотрела вниз, на поток проезжавших мимо машин.
— Час пик. Счастливые люди, домой едут.
— И мы поедем, — пообещал я ей.
— А что, если никто не заберет твою трубу?
— Черт! — сказал Зейн. — А что, если кто-нибудь заберет ее? Такси тут не ездит. Машина, на которой мы могли бы вести преследование, в каком-то мотеле в двадцати минутах отсюда. Ну хорошо, мы его заметим, но самое большее, на что мы способны, — это вести визуальное наблюдение за парнем или записать номер его машины. Даже если он сядет в автобус или решит прокатиться на метро, мы не сможем пойти за ним или схватить его.