Бесконечная любовь

Кэмп Кэндис

— Леди Холланд сказала то же самое. — Вивьен посмотрела по сторонам. — А где же ваш экипаж?

— Отправил домой. Зачем таскать за собой сразу две кареты? Провожу вас и пойду пешком.

— Не говорите ерунды! Вовсе незачем разгуливать в темноте. Прикажу Джексону изменить маршрут и сначала подъехать к Стьюксбери-Хаусу.

— Нет, сначала к вам, — твердо возразил Оливер. — Хотя я и не думаю, что кому-то удастся на ходу запрыгнуть в карету и сорвать с вас браслет. — Вивьен оперлась на предложенную руку, чтобы подняться в экипаж, и в тусклом свете

уличного фонаря на запястье сверкнул украшенный рубинами и бриллиантами золотой браслет. — Не стал бы на вашем месте испытывать судьбу, дорогая. Разбойник, судя по всему, ничего не боится.

— Действовал уверенно и нагло, правда? Леди Холланд сказала, что подобные ограбления случались и раньше.

Оливер кивнул, поднялся следом и сел напротив.

— Да, доводилось слышать. Пару дней назад, в клубе, лорд Денмор жаловался, что недавно на него напали у выхода из игорного заведения. — На лице Оливера мелькнуло лукавое выражение. — Особенно он расстроился потому, что в тот вечер ему удалось сорвать солидный куш. Воры забрали все деньги, а заодно прихватили и рубиновую булавку от галстука. А позавчера ограбили жену лорда Фортни, хотя подробности этого преступления мне неизвестны.

— Считаете, что работает один человек?

Граф пожал плечами:

— Понятия не имею. Хотя… во всех случаях охотились за драгоценностями, так что связь не исключена.

— Хм. Надо будет поговорить с мистером Брукманом.

— С кем? — Оливер нахмурился. — Это еще что за птица?

— Мистер Брукман — мой ювелир. Как раз заканчивает вставлять в оправу бриллиант, который я купила несколько месяцев назад. Поеду забирать и заодно спрошу, что он слышал о кражах. Ведь воры непременно должны продать добычу. Кому же еще знать о таких вещах, как не ювелиру?

— Черт подери! — Оливер рассердился еще больше. — Только не вздумайте совать в эту историю свой любопытный нос.

Вивьен выразительно подняла брови:

— Уж не намерены ли вы диктовать мне, что можно делать, а что нельзя?

— Ничуть. Твердо знаю, что вы все равно поступите по-своему. Остается лишь надеяться, что здравый смысл возобладает.

— Со здравым смыслом у меня все в порядке, можете не беспокоиться. К тому же ничего предпринимать я и не собираюсь. Хочу всего лишь задать несколько вопросов.

— Порой задавать вопросы крайне опасно, особенно если наткнетесь не на того человека.

— Не верится, что мой ювелир способен бегать по ночам и воровать драгоценности. — Вивьен представила, как элегантный, артистичный Брукман рыщет в темноте и грубо срывает с женщин украшения.

— Возможно, так оно и есть. Но, зная вас, трудно поверить, что дело ограничится одними вопросами.

— Успокойтесь, я умею отвечать за себя и принимать решения. Больше того, скоро буду жить в собственном доме.

— Что?

Граф остолбенел и посмотрел на спутницу с выражением откровенного шока.

Вивьен едва не рассмеялась:

— Мой стряпчий уже подыскивает подходящий особняк в Лондоне.

— То есть… вы собираетесь

переехать? Одна?

— Поверьте, в этом нет ничего странного, необычного или неприличного. Вполне разумное, здравое намерение.

— О чем только вы думаете? Боже милостивый, Вив! — От волнения с языка сорвалось ее детское имя. — Но это же невозможно, недопустимо! Никогда не поверю, что вы сами додумались до столь нелепого решения.

— Представьте себе, додумалась. Это значительно разумнее, чем в одиночестве жить в огромном семейном доме. Папа бывает в Лондоне намного реже, чем прежде, так что я почти всегда одна. Куда приятнее иметь небольшой симпатичный особнячок и держать несколько преданных слуг. Стильно и уютно. И Джером с Элизабет уже не свалятся на голову вместе со своими семейными проблемами и детьми. Они не только целыми днями ссорятся, но и пытаются втянуть в конфликт меня — каждый на свою сторону. Ни за что не поддамся!

Пока граф ошеломленно искал ответ, экипаж остановился возле подъезда Карлайл-Холла. Вивьен спустилась на тротуар и направилась к дому. Граф немедленно спрыгнул следом и тоже поднялся на крыльцо. Когда лакей распахнул парадную дверь, чтобы впустить госпожу, он невозмутимо переступил порог.

— Стьюксбери! Что вы делаете? — воскликнула Вивьен с озорным блеском в глазах. — Разве столь поздний визит допустим? Да еще когда в доме, кроме нас, никого нет!

— Недопустим, — мрачно согласился Оливер. — И все же оставить вас в состоянии полного бреда не могу. Только что вы высказали самую нелепую идею из всех, которые доводилось слышать даже от вас. А это, поверьте, немало.

Вивьен закатила глаза.

— Что же, в таком случае поступайте, как считаете нужным. Только не стойте в холле. Пройдите в гостиную и там читайте мне нотации. Майкл, принеси лорду Стьюксбери бутылку портвейна. От такой работы в горле пересохнет.

— Ничего не надо, — отменил распоряжение граф и вслед за Вивьен направился в гостиную, стараясь сдерживать свои эмоции в присутствии лакея. Но, едва оказавшись возле камина, пронзил собеседницу требовательным взглядом: — Признайтесь, что шутите. Специально пытаетесь вывести меня из равновесия.

Вивьен усмехнулась:

— Право, Оливер, я не привыкла строить жизненные планы с оглядкой на чью-то реакцию. Не понимаю, с какой стати вы так разбушевались. Дети вырастают и обзаводятся собственным жильем. Это нормально. Фиц тоже покупает дом.

— Но Фиц женат!

— А если бы не был женат? Скажем, купил бы дом год назад? Вы бы восприняли это как должное. Переезд Ройса ничуть вас не смутил.

— Небольшое уточнение. Будь вы мужчиной, проблем бы не возникло.

— Проблем не возникнет и сейчас — кроме как в вашей голове. Да, я хочу жить в собственном доме, и к тому есть немало веских оснований. Я взрослая, самостоятельная и вполне могу позволить себе приобрести дорогой особняк. В материальном отношении вполне независима: тетушка Миллисент оставила мне весьма убедительное наследство.