Бесконечное лето: Второй шанс

Лопухов Константин Константинович

Потом мы лежали прижавшись друг к другу и наслаждались ощущением нежности и покоя. И вдруг мне в голову пришла мысль, которую я тут же озвучил:

— Знаешь, Алиса, а я всё-таки свинья!

— Вообще-то и раньше проступало, но что такого случилось, что вот именно сейчас ты всё понял?

— Я должен был подумать… В общем, если будет маленький, как назовём? Если девочка предлагаю…

— Хи-хи!

— Что? — я был заметно удивлён реакцией.

— Виола всё правильно сказала!

— Что?

Вместо

ответа Два Че перегнулась через меня, пошарила на полу и выудила из моих шорт рулончик тех самых изделий #4, которыми я в своё время запасся, но о которых вчера вечером напрочь забыл. И снова:

— Хи-хи! Виола сказала, что все мужики — разгильдяи. Всегда всё предусмотрят, ко всему подготовятся и в самый важный момент всё забудут. И поэтому мы, женщины, должны сами обо всём думать.

— И что придумали? — уточнил я.

Она бросила те самые изделия на пол, вернулась на своё место и с обычным своим ехидством заявила:

— Короче, не парься. Она сделала мне какой-то укольчик и теперь можно год ни о чём не беспокоиться. Даже… э… не будет этого… что у нас раз в месяц…

— Я понял, — успокоил я покрасневшую от смущения Алису. И тут её глаза округлились:

— Ой!

— Что!

— Время! Мы же!…

Она попыталась вскочить, но я поймал её и уложил на место.

— Короче, не парься. Они уже уехали, — озвучил я вывод, который сделал из наблюдения за показаниями хронометра.

— То-есть как уехали?!!! Без нас?!!!

— Естественно. Правда, думаю, вожатая рвала и метала, но это уже её трудности.

— А мы?

— А что мы? По мне, так то, чем мы тут занимались гораздо приятнее, чем махать вслед уезжающему автобусу пионерскими галстуками. Честно, я бы не смог долго выдерживать серьёзную морду лица и начал бы ржать ещё на линейке. Так что Ольге Дмитриевне даже повезло что мы пустили это мероприятие пофигу.

— Какое мероприятие?!!!

— Отход основных сил и торжественное оставление двух героических дежурных на пересменок.

— Каких дежурных?!!!

— Нас, естественно.

Вот тут Два Че посетил глубочайший когнитивный диссонанс. Увы, но причины этого диссонанса были сугубо внешние, потому и конструктивного выхода из него не было. Вот она и попыталась выбить информацию из единственного доступного источника, то-есть из меня. Она села на меня верхом, придавила за плечи к кровати и потребовала:

— А ну-ка! Колдун ты доморщенный, что ты там напридумывал?

Но это была её стратегическая ошибка: Уж больно соблазнительным было наше положение! И очень удобным. Мне достаточно было положить руки ей на бёдра и чуть-чуть подвинуть. И мы снова восславили Сияющего Принца.

Через несколько минут, лёжа на мне, она возмущалась через сбитое дыхание:

— Ты!!… Ты нахал!!…

— Есть немного, — согласился я.

Два Че вырвалась из

моих объятий, встала уперев руки в боки посреди домика, и потребовала:

— Ну-ка, быстро! Объясняй! Что всё это значит?!!!

— Я всё уже объяснил, — ответил я не скрывая ехидства, — мы с тобой единственные, кто остаётся в лагере на всё лето. Три основных смены и предварительная, которая только что закончилась. Вот мы и назначены дежурными на все пересменки.

Алиса смерила меня таким взглядом, что сразу захотелось спрятаться с головой под одеяло.

— А почему. Я. Ничего. Об. Этом. Не. Знаю?!!!

— Ну… наверное потому, что я это только вчера выдумал. Пока ждал тебя на лодочной станции.

Два Че задумалась на секунду и, с нехорошим таким прищуром спросила:

— Значит ты можешь вот так, запросто, выдумать всё что угодно для всего мира?

— Учитывая, что весь мир состоит из одного только Совёнка, пока могу. И ты можешь, но, пожалуйста, прежде чем что-то тут переделывать, советуйся со мной. Это очень важно!

— Бр-р-р-р! Бредятина! Ты же говорил, что Совёнок находится на Земле?

— А ещё добавил, что вся Земля из одного этого Совёнка и состоит.

— Так! — она села на кровать. — Ничего не понимаю!

Тут я понял, что вот так препираться мы можем долго и пора брать процесс в свои руки:

— Тогда программа будет такая: сейчас мы идем в домик вожатой, там берём ключи. Заодно я собираю свои шмотки. Оттуда идём в столовую, там варим себе картошку с тушёнкой…

— А почему именно картошку с тушёнкой?

— А почему бы и нет?

— А если там нет картошки? Или тушёнки?

— Всё зависит от твоей веры. Ибо сказано в святом писании: "По вере своей и огребать будешь, по полной программе. И буде в тебе веры хоть с горчичное зерно, и скажешь ты горе: иди нафиг, она встанет и пойдёт.". Так что уверуй и всё получится.

— И во что я должна уверовать?

— В картошку с тушёнкой!

Два Че уставилась перед собой совершенно пустым взглядом. Неужели достигла сатори? Похоже, я только что соорудил новый дзеновский коан. А зря, ибо речь сейчас совсем не о том. Алиса, тем временем, отошла от культурного шока и задумчиво так произнесла:

— Либо ты сейчас надо мной изощрённо издеваешься, либо пытаешься вдолбить мне какие-то истины, которые мне совсем недоступны.

Обидно, потому как ни то и ни другое. О чём я ей и сообщил. И попытался объяснить:

— Всё что я говорю, надо понимать буквально.

— То-есть если я сейчас очень чётко представлю себе кастрюлю, в которой нам оставили картошку с тушёнкой…

— Нет! Не представить, хотя и это не помешает. Ты должна поверить, что эта кастрюля там есть. Поверить как… ну не знаю как! Главное без сомнений, как будто ты точно знаешь, что она там есть.