Беспокойный возраст
Шрифт:
«Неужели вот с такими мне придется работать?» — робко подумал Максим, поймав на себе насмешливый и в то же время добродушно-снисходительный взгляд краснолицего рабочего, с ухарским видом выпившего водку. Рабочий озорно подмигнул: дескать, давай, парень, присоединяйся к нам за компанию. Зеленоватые глаза его весело сияли.
Максим вообразил, как его, молодого, еще неопытного инженера, приставят к таким бывалым, насмешливым, знающим дело рабочим, и они, наверное, не прочь будут позабавиться его неловкостью и неопытностью.
Прибежал Славик и сообщил, что поезд на Ковыльную уйдет только поздно вечером, а до этого можно сдать вещи в камеру хранения и побродить по городу. Саша Черемшанов и Галя приняли эту весть с восторгом.
— Ребята, пойдемте в кино… Посмотрим город, походим по магазинам. Времени у нас уйма, — предложила Галя.
Ее поддержали Саша и Славик. И лишь Максим отнесся к предложению Гали равнодушно.
— Слушай, Максим, ты теперь не особенно от нас отрывайся, — теребя его за рукав, заговорила Галя, когда чемоданы были сданы на хранение и молодые люди вышли на шумную, залитую солнцем привокзальную площадь. — Уже пора отрешиться от гордого одиночества. — Она дернула Максима за рукав и лукаво сощурила черные живые глаза. — И ты не падай духом — не все у тебя с Лидой плохо. Уж я знаю…
— Ничего ты не знаешь, — грубовато ответил Страхов. — Славик, уйми свою болтливую жену.
— Нет, ты уж поверь: знаю, но пока не скажу, — не унималась Галя.
— Перестань, Галка! — остановил свою не в меру резвую подругу Славик, делая ей глазами предостерегающие знаки.
— Так что же ты знаешь? — спросил Максим, останавливаясь. Ноздри его тонкого прямого носа раздувались.
— Придет время — скажу, — пообещала Галя и загадочно усмехнулась.
— А ну вас! — раздраженно проговорил Максим и, отделившись, от компании, зашагал через площадь.
— Эй, ты куда? Вернись! — крикнул Славик.
— Я и без вас найду, куда пойти, — уже издали кинул со злостью Максим. — Не маленький, найду дорогу…
— Ну, это не по-товарищески. Слышишь? Гляди не опоздай к поезду! — кричал вслед Черемшанов, но Максим, не оборачиваясь, уходил все быстрее.
— Вот черт! Уже выявляется его характер. Какая муха его укусила? — Славик набросился на жену: — Зачем ты затрагиваешь его? Ты же видишь, он стал совсем невменяемый.
Галя, тоже смущенная выходкой Максима, оправдывалась:
— Я ведь пошутила. А вы зачем его отпустили? Так мы и растерять друг друга можем!
— А ну его! Не потеряется. Тоже мне — герой с чрезмерно раздувшимся флюсом самолюбия… Привык главенствовать у себя дома и думает, что и здесь мы все будем в его подчинении.
— И откуда у него такое? В Москве он как будто уже начинал входить в норму, был парень как парень, — сказал Саша.
—
Подошел новенький, еще не успевший запылиться троллейбус… Молодые инженеры сели и поехали осматривать незнакомый город.
Максим с решительным видом шагал по главной улице. Ему надоели опекающее внимание друзей, подшучивания Саши Черемшанова. В конце концов, это возмутительно! Он не маленький, чтобы над ним так подтрунивали.
И как все-таки приятно сознавать себя независимым от чьей-либо опеки! И хорошо, что он устоял и не вернулся в Москву! Он презирал бы тогда себя всю жизнь.
Максим зашел в универмаг, купил грубошерстные брюки, ковбойку и синий парусиновый комбинезон — все это он не хотел приобретать в Москве, а теперь понял: без этих вещей ему никак не обойтись. В его сознании все время возникали рабочие, с усмешкой оглядывавшие на вокзале его слишком щеголеватый костюм и велюровую шляпу. Он вспомнил, что рабочие были в сапогах и кепках, и купил простые яловые, пахнущие новой кожей сапоги, суконную кепку. Он тут же, у прилавка, надел ее, а шляпу завернул в газету.
Потом Максим зашел в столовую, не торопясь пообедал и, поколебавшись — выпить ли сто граммов водки или кружку пива, выпил только пива.
За его столик присел полный мужчина со съехавшим на сторону несвежим воротничком, засаленным, неопределенного цвета галстуком и редкими, растрепанными седеющими волосами. Он кинул на другой стул пухлый сильно потертый портфель, шумно вздохнул, принялся вытирать нечистым платком потный рябоватый лоб.
— Фу! Совсем измотался… Бегаешь, бегаешь по этим инстанциям, и поесть некогда, — общительно пожаловался незнакомец и внимательно оглядел Максима. — Вы уже пообедали?
— Уже, — ответил Максим.
— Замучился с этими командировками, — продолжал мужчина, — Гоняют, как соленого зайца, из области в район, из района — в область. Дома совсем не живу. Забыл, когда дома обедал, спал. В один прекрасный день явлюсь — жену родную, детишек не узнаю… А вы здешний? Приезжий? Студент?
Максим небрежно, как будто совсем не придавая значения своим словам, ответил:
— Я — инженер, В этом году закончил московский вуз. Еду на работу.
— А-а, — кивнул замученный командировками гражданин. — Ваше дело молодое. Все впереди. Счастливец…
Гражданин нетерпеливо позвал официантку, заказал суп, рисовые котлеты, кисель.
— Печень, — пояснил он Максиму, словно оправдываясь. — Куда же вы едете, молодой человек, если не секрет?
Максим коротко рассказал.
— О-о! А ведь я тоже инженер, бывший… — Бледные губы незнакомца сложились в скорбную гримасу. — Нет, молодой человек, вы, повторяю, счастливчик. Держитесь крепко за этот гуж, пока молоды.