Беспощадная толерантность (сборник)
Шрифт:
Трейси не знал, может ли кто-нибудь из дипломатов сказать с уверенностью, когда же камни проникли на Землю. Раньше других инопланетян, это вне всяких сомнений. Возможно, они оказались тут даже до установления официального контакта. Эмигрировали тысячами, ловко прикинувшись облицовочным материалом с уникальными теплоизоляционными свойствами, а уж здесь показали себя во всей красе.
Рекомендованная закусочная оказалась полноценным рестораном, но с дешевыми блюдами. Трейси прямо у порога встретила симпатичная мыслящая бабочка – днем официантка, ночью стриптизерка –
– Отличный выбор! – сверкнула фарфоровыми жвалами вежливая бабочка и упорхнула на кухню.
В ожидании заказа Трейси бездумно глазел в окно. Мимо проплывали мамаши с детьми, изредка проезжала машина… А потом Трейси увидел такое, что невольно залился краской.
Под самым окном медленно, переваливаясь с боку на бок, ползли пухлые женские ягодицы. Из самого интимного места торчали длинные мохнатые усики, чрезвычайно привлекательные. За ягодицами тянулся влажный след. Трейси вспотел и схватился за сердце.
– А, это из тараканьего общежития, – сообщила подошедшая официантка. – Замуж выходит, свадьба у нее сегодня. Что-то засиделась она в девках, остальные уж месяц как беременными ползают.
Заикаясь и багровея, Трейси спросил:
– Что это у нее… такое большое?
Официантка пригляделась:
– Глаза, наверное.
– ?!
– Ну, принято так у них – от усердия глаза таращить, – и бабочка, расставив на столике тарелки с картофелем, гамбургером и двумя видами бесплатного соуса, грациозно улетела.
Глазастая тараканиха исчезла из поля зрения. Зато появилась толпа тараканов-женихов – с нафабренными усами и отполированными до золотого блеска панцирями. Колонной по трое они бодро промаршировали под окном и тоже исчезли. Трейси склонился над тарелкой.
– Почитать не желаете?
Не будь голос таким профессионально вкрадчивым, Трейси бы умер на месте. А так он всего лишь подавился. Обладатель вкрадчивого голоса услужливо похлопал его по спине, затем, на правах уже не совсем постороннего, уселся на свободный табурет, дожидаясь, пока Трейси отдышится.
Больше всего присоседившийся гражданин напоминал вставшего на задние лапы волка, только черноватого и с виду совсем нехищного. Между ушами у него виднелись рожки, что наводило на определенные подозрения, и задние лапы заканчивались копытцами, что подозрения усиливало. Узкую грудь пересекал ремень тяжелой сумки, которую мелкий бес, однако, не поставил на пол. Наверное, боялся, что уведут.
– А что у вас есть? – спросил Трейси.
– Есть свежайший выпуск диссидентского журнала «Паразиты не симбионты!», – затараторил чертик. – Уникальные материалы, и не какая-то там подделка – в редакции работают только червеземляне, причем у себя на родине они политические преступники, изгои. И за что?! За то, что говорят правду…
– Спасибо, – перебил Трейси. – Не люблю политику.
– Там не только политика. Там еще неплохой анализ состояния глистовой… ой! червеземлянской фондовой биржи, причем данные без подтасовок.
– Я сказал – нет. Больше ничего интересного?
– Ну, спорткурьер я уже распродал, это
Чертик выложил на стол обещанные культурные вести, причем Трейси не заметил, когда тот слазил за ними в сумку. А сам разносчик привстал и наклонился к левому уху человека, доверительно зашептав:
– А еще, только для вас, вот как знал, вы ценитель, я-то вижу гурмана издалека… Есть сборник картинок «Шаловливая ложноножка». Ну, таких, специальных картинок, вы понимаете? Девочки юные, всех рас, под каждой картинкой телефончик, можно позвонить, звоночек платный, ну да посмотреть можно и просто так… И недорого, последний экземпляр, я его всегда отдаю по себестоимости… Вровень с вестником получится… А если возьмете все три издания, получите скидку в пять процентов и подарок – календарь выборов по всем штатам на следующий год…
Трейси вдруг вспомнил тараканиху, и рука сама потянулась к запечатанному в целлофан глянцевому журналу, который ему исподволь подсовывал черт.
– А что, пролистать нельзя?
Черт обиделся:
– Я законы соблюдаю, между прочим. И порнографию только половозрелым предлагаю, в упаковке, все как положено.
Очень хотелось взять «Ложноножку», но Трейси смутился – женатый человек все-таки! – и купил «Розовые сопли». Пока торговец крутился рядом, Трейси листал маргинальный вестник с глубокомысленным видом. Едва черт скрылся, Трейси тут же отправил газету в мусорный бачок, мучительно жалея, что потратился на новости, соответствующие названию. Надо было решиться и взять картинки. Ну почему он никак не может преодолеть свою застенчивость?! Почти все взрослые граждане время от времени проявляют интерес к порно, так чем он хуже? Никто его не осудил бы. А так – глядели как на безумца или фанатика. А кто еще может увлекаться маргинальной культурой?!
Обратно в Белый Дом он возвращался в подземке. Отчего-то не хотелось лезть в автобус. Но на середине пути электричка встала: опять авария на электростанции. Вместе с другими ругающимися пассажирами Трейси прошагал полмили в туннеле, а потом, не сумев ввинтиться в переполненный автобус, так и шел пешком до конца.
С трудом переставляя гудящие ноги, направился сразу в столовую: после ужина хотел выпить чашечку кофе, но в ресторане он оказался непомерно дорогим.
На столе лежал безобразно раздувшийся механик. Вокруг него столпилась вся прислуга. Енот запрыгал перед Трейси:
– Он его съел! Съел!
– Кто? Кого? – Трейси устал, нагулял аппетит и надеялся хотя бы на кофе, если разделившихся поварих из госпиталя еще не привезли.
– Удав! Глиста из унитаза! – радовался енот.
– Ну и что? – равнодушно спросил Трейси.
– Так он теперь убийца! Надо вызвать полицию!
До Трейси дошло. Оглядел всех. Вечно пребывающий в экстазе енот выразил общее сомнение. Червей, даже землян, тут не любили, хотя вслух о своих расистских наклонностях говорить не рисковали. А вот механика боялись, но уважали крепко. Да и как не уважать нормального честного змея? Взяток не брал даже белыми мышами, никогда не терял терпения и всегда давал советы бесплатно.