Беспощадный дикарь
Шрифт:
Мы остаемся так на мгновение, его руки обхватывают меня, прижимая дрожащую фигуру к его груди. Его одежда промокла, футболка прилипла к телу, а я стою обнаженная, наполовину желая, чтобы вода была достаточно обжигающей, чтобы сжечь грязный слой моей кожи.
Выпрямив позвоночник, я потянулась к куску мыла на карнизе. Он пахнет пряно, с нотками океана, по которому мы оба признались, что скучаем, как лес, встречающийся с береговой линией. Это Фокс. Я прижимаю его к коже и начинаю намыливать. Несколькими движениями я обнаруживаю, что скраб достаточно грубый, чтобы натирать кожу и не
— Дай мне.
Повернув меня к себе, обхватывает меня одной рукой и притягивает к своей груди. Я держусь за его руку, чтобы не упасть, пока он помогает мне мыться. Фокс не отпускает меня, поддерживая вес, когда я прижимаюсь к нему, прижимая свое лицо к моему. Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на нем.
Вода выключается, и я открываю глаза, он снимает с себя мокрую одежду, промокший материал шлепается на пол. Шагнув наружу, он протягивает мне руку.
Фокс вытирает меня и усаживает на край кровати. Душ помог мне почувствовать себя самой собой. Натянув трусы, он порылся под платформой, которую соорудил для матраса из найденных материалов, и встал передо мной на колени.
— Дай мне посмотреть на твои запястья. — Его голос низкий, мягкий, но пронизанный силой его приказа. Я протягиваю ему руки. — Это поможет.
Достав тюбик лосьона, он наливает немного на пальцы и медленными круговыми движениями втирает его в запястья, мои ресницы трепещут, и я издаю тихий вздох. Закончив с запястьями, он переходит к нанесению лосьона на раздраженные красные участки моих бедер, где веревка, удерживающая меня в кресле, натерла мне кожу.
Он поднимает взгляд на любопытный звук, который я издаю. — Что?
— Не думала, что такой грубый и жесткий человек, как ты, будет заботиться об уходе за кожей, — поддразниваю я.
Цвет окрашивает щеки, и уголок его рта кривится. Он проводит ногтем большого пальца по губам и смотрит на меня сквозь темные ресницы. — Это не для моего лица. — Его брови поднимаются, и он зажимает кончик языка между зубами. — Я не трогал других девушек, но у мужчины есть потребности, Мэйзи.
Проходит минута, прежде чем его смысл доходит до моего вялого сознания. — О. О, хорошо, я чувствую тебя. — Ухмыляясь, я прислоняюсь к нему. — Ты и..? То же самое.
В его горле раздается хриплый смех, и он переходит к другому бедру, не спеша втирая лосьон в мою воспаленную кожу. Пока ухаживает за мной, сильная волна сонливости заставляет меня покачиваться.
— Ложись, детка. — Он смахивает влажные пряди волос с моего лица и подталкивает меня к кровати. — Я держу тебя.
Я отодвигаюсь, потом замираю. — Ты не уйдешь?
— Нет, я здесь. Никуда не уйду.
Он следует за мной, раскрывая свои объятия, когда устраивается. Я зарываюсь в них и вдыхаю его, уткнувшись носом в шею, Фокс поглаживает мою спину успокаивающими кругами.
— Тебе холодно?
Я качаю головой. — Просто обними меня.
Руки крепко обхватывают меня, в его объятиях я в безопасности, любима и защищена.
— Спасибо, — шепчу, позволяя сну захватить меня.
Засыпая, я смутно чувствую, как он что-то бормочет мне. Не знаю, что говорит, но он никогда
Уже стемнело, когда я снова почувствовала просветление, не знаю, была ли это длительная реакция на успокоительное, эмоциональная перегрузка или сочетание всего этого, но когда просыпаюсь, я как будто выхожу из тяжелого кошмара. Мои конечности тяжелые, а боли в теле более заметны. Как бы я хотела просто забыть все это. Запереть это в чертовом хранилище в моем сознании и никогда больше не сталкиваться с этим. Я издаю стон и переворачиваюсь, чтобы найти взгляд Фокса на мне в тусклых тенях.
— Ты проснулась, — говорит он.
Моя щека тянется к его татуированному бицепсу под головой, когда я киваю. Он заправляет мои волосы за ухо, проводя подушечками пальцев по боковой поверхности моей челюсти.
— Что теперь будет? — спрашиваю я.
Он медленно вдыхает. — Я знаю одного парня недалеко отсюда, у него бесконечный запас взрывчатки. Ну, Кольт знает. Часть его сети, это в дне езды отсюда.
Призрачные пальцы слишком сильно сжимают мою грудь, и воздух застревает в горле. Я представляю огонь и пепел, представляю мужчину, который взял меня, кричащего в агонии, пока смотрю, как его кожа сходит с костей. На секунду я хочу этого. Меня пугает, что я могу испытывать такие сильные чувства к кому-то, но это не избавляет меня от этого.
— Нет. Это делает нас не лучше их.
— Я не хороший человек, Мэйзи. — То, как он обхватывает мою челюсть всей рукой, твердо, но не настолько, чтобы причинить боль. Его взгляд буравит меня. — Они причинили тебе боль сегодня, и они заслуживают того, чтобы сгореть за это.
Дрожь пробегает по моему позвоночнику. Зловещая тьма в его тоне обращается к той части, о которой я никогда раньше не подозревала. Может быть, это неправильно — любить эту его сторону, знать, что он уничтожит все, что посмеет причинить мне боль. Возможно, это не то, что общество считает нормальным, но это я и это он. Это все, что имеет для меня значение.
— Не все, кто работает в лаборатории Нексус, виновны. Мы не можем.
Он вздыхает. — Если следователи не сделают шаг в ближайшее время, мы сделаем это по-моему.
Я уступаю. Несколько дней назад он был готов уйти от этого после того, как нашел ответы на вопросы о своих родителях. Только благодаря мне мы до сих пор доводим дело до конца.
— После того, как все закончится, мы оставим этот город позади. — Я придвигаюсь ближе, когда он зарывается пальцами в мои волосы и притягивает мой лоб к своим губам. — Ты и я.
— Ты и я, — отвечает он.
39
ФОКС
Стоять у входа в лабораторию Нексус и наблюдать за тем, как машины правоохранительных органов заполонили это место, очень приятно. Агенты специальных подразделений DEA и FDA входят и выходят из цирка с коробками, полными бумаг, компьютерными башнями и охваченными паникой сотрудниками, у которых сегодня просто адский понедельник. Моя рука скользит по талии Мэйзи, притягивая ее к себе, и мы вместе ждем за баррикадами большого финала.