Бессердечные

Smatkova Stasy

* * *

— Да, пока вы отсутствовали, многое изменилось в Авалоне. Например, сейчас здесь всем заправляет только Селина, а вернее Патриция через неё, — сообщила Корнелия, приглашая детей за стол.

— А где же тогда Воланд? Собрал вещички и ушёл на пенсию раньше времени, — язвительным тоном поинтересовалась Марианн.

— Нет, Воланд отказался вести войну с ангелами, а Патриции это не понравилось, и она его свергла с поста императора. После того, как он отдал тебе часть своей силы, Воланд был ещё слабым и Патриция этим воспользовалась. Она упрятала его куда-то в темницу и теперь Наблюдатель

собирает его приспешников, чтобы вызволить хозяина и убрать Патрицию, но вряд ли у них что-то выйдет. Патриция стала слишком могущественна, ведь у неё в руках один из камней.

— Если она его убьёт, то и я тоже вскоре умру, так ведь? — спросил Томас, который никак не мог смириться, что его жизнь теперь зависит от жизни его врага.

— Вряд ли она будет его убивать, он нужен ей живым, чтобы захватить Вильярэаль и вы, кстати, тоже ей нужны для этой цели. Так что вам лучше держаться от неё подальше, — посоветовала им Корнелия.

— Интересно, а где же эта ведьма держит Воланда? — поинтересовалась Нора.

— Этого никто не знает. Уже месяц, как он исчез и никому неизвестно, где его прячет Патриция.

* * *

Тем временем Патриция, облачённая в свой чёрный плащ, спускалась в подземелье в сопровождении своих подопечных. Один из них шёл впереди и освещал факелом узкую лестницу. Не успели они спуститься, как где-то внизу раздался душераздирающий крик, который эхом разлетелся по всему мрачному подземелью. Перед Патрицией открыли массивные двери, за которыми находилась тёмная камера. Яркий свет факела осветил узника, сидящего на каменном полу, руки которого были прибиты к столбу, а глаза плотно завязаны. На нём не было ни одного живого места, рваная одежда прилипла к глубоким ранам, которые оставили после себя колючие плети. Старые раны не успевали заживать, как ему наносили новые и так он был постоянно обессиленным. Оставив факел на стене, слуги быстро удалились, оставив Патрицию наедине с измученным Воландом.

— Ты очень разочаровал меня, мой дорогой друг, как ты мог помочь выжить этому негодному мальчишке! — в негодовании воскликнула Патриция, остановившись напротив узника. — Может, ты хочешь стать на сторону ангелов и творить добро налево и направо!

— Я не умею делать добро, если бы даже захотел. Ты заставила меня забыть, что это такое, — едва слышно произнёс Воланд, даже не подняв головы.

— А ты оказался неблагодарным, Гавриил. Я сделала тебя могущественным правителем, изменила твою репутацию, твоё имя, я изменила всю твою жизнь! Тебя все боятся и уважают!

— Нет, Патриция, ты её растоптала. Ты сделала меня своей игрушкой, которой можно управлять по своему усмотрению…, тебя можно поздравить, ты добилась того, чего не смог мой отец, который всегда меня ненавидел, потому, что я не был таким, каким он хотел меня видеть, а у тебя получилось сделать из меня марионетку. Но ничего придёт тот день и тебя кто-то остановит, пусть это даже буду не я, но твоя жестокая игра закончится.

— Ты играешь главную роль в этой игре, дорогой мой, и поэтому она закончится только вместе с твоей жизнью, — произнесла Патриция, наклонившись к его лицу и сняв повязку с его воспалённых глаз. — Хочешь ты этого или нет, но тебе придётся доиграть свою роль до конца. Я непременно добьюсь своей цели и меня никто не остановит …, но всё же есть тот, кто мне мешает, — это Томас. Поэтому я хочу попросить

тебя, его убрать и тогда вся сила будет принадлежать тебе, и ты станешь обладателем главного камня.

— Мне не нужна сила главного камня, и я не стану убивать мальчишку, — без колебаний отказался Воланд. — Только он и остальные дети могут остановить тебя.

— Надо же как эти маленькие негодники повлияли на тебя. Из-за них ты портишь свою репутацию! — в негодовании воскликнула Патриция. — Но всё же я надеюсь, что ты передумаешь, ведь я не прошу оказать мне услугу бесплатно. Я могу тебе за неё заплатить…, например, вернуть тебе свободу, которую я отняла когда-то у тебя.

— Неужели ты думаешь, что я поверю твоим байкам. Я прекрасно знаю, что тебе выгодно держать меня в своих руках, а свободы я добьюсь и сам.

— У тебя ничего не выйдет! Чтобы забрать сердце, ты должен войти в город ангелов, но только как завоеватель. Другим способом ты туда не проникнешь, так как нет ни одного, кто бы ждал твоего возвращения. Для каждого ангела ты злостный враг и о тебе помнят до сих пор, тогда как обо мне уже давно забыли, — ехидно подметила Патриция. — Сегодня я отпущу тебя и посмотрю, как ты будешь бороться за свою свободу, особенно с завтрашнего дня, когда наступит полнолуние, и ты вновь станешь прежним, жалким рабом! — с этими словами она покинула мрачную камеру, оставив Воланда израненного в оковах, пока за ним не пришли.

Наблюдателю пришлось приложить большие усилия, чтобы попросить у детей помощи найти Воланда, так как камни чувствовали друг друга и особенно Томас мог быстро определить его местонахождение. Ночью, когда Патриция со своей гвардией покинула лагерь, за Воландом прибыл Наблюдатель с Луарой и приспешниками императора, которые моментально разгромили насест Патриции. Луара первая спустилась в подземелье. Она ожидала, что Патриция хорошо поиздевается над ним, и он будет в ужасном состоянии, но она никак не могла ожидать другого. Впервые Луара увидела Воланда не под влиянием камня, это было для неё большой неожиданностью. Не зная как реагировать на это она, молча, сняла с него цепи и помогла встать.

— Как такое возможно, что ты сейчас вовсе не похож на демона? С тебя словно сняли каменную маску, — произнесла Луара, проведя рукой по его лицу.

— Это лишь на короткое время, а утром, когда камень наберётся сил, я вновь стану машиной для убийства, — с горечью произнёс Воланд. — Сейчас такое чувство, словно я свободен, но через несколько часов всё пройдёт. Если бы ты только знала, как я устал от этого рабства. Камень причиняет ужасные мучения, он заставил меня возненавидеть жизнь, я не умею проявлять никаких чувств…, он не даёт мне права даже оборвать своё жалкое существование.

— Ты можешь, как и дети попробовать противостоять ему, но тебе нужно постараться заново полюбить жизнь.

— Я не знаю, как это сделать! Я позволил камню уничтожить мою жизнь. После того, как погибла моя жена, я понял, что не умею без неё жить и поэтому жизнь стала для меня мучением, поэтому я окружил себя непроглядной тьмой, потому что она забрала весь свет с собой! — в отчаянии воскликнул Воланд и обессилено опустился на колени. Луара опустилась рядом с ним и положила его голову себе на плечо. По его лицу впервые, за много лет, потекли слёзы. — Умоляю тебя, Луара, уходи. Я не хочу, чтобы ты видела, как я снова превращусь в безжалостную тварь.