Бессмертное море

Кантра Вирджиния

— О Закари, — сказал он.

Она застыла на небольшое, предательское мгновение. Он наблюдал, как пульс бился у нее в горле.

Ее взгляд перешел за него.

— Нэнси? Шеф Хантер, пожалуйста.

Ее помощница отступила назад в холл. Элизабет сжала челюсть, сильную и квадратную для ее тонкого лица.

— Сейчас я не могу с тобой разговаривать. Я работаю.

— Это важно.

— Не для моих пациентов.

Он прислонился плечом к дверному косяку, преграждая ей путь.

— Я подожду.

— Нет.

— Или

я могу прийти к тебе домой, — предложил он.

— Нет.

Они смотрели друг другу в глаза. Страх и разочарование воевали в ее глазах. Но он не оставил ей выбора. Он не думал, что она пойдет на первое открытое столкновение с ним, когда их может услышать ее семья.

— Хорошо. — Признала она с удивительным достоинством. — Я заканчиваю в четыре. Я где-нибудь встречусь с тобой.

— Я остановился в гостинице. Ты можешь присоединиться ко мне за ужином.

— Я не могу. Мне нужно заехать домой.

Он вдруг удивился, что у нее может быть мужчина дома, который ждет ее.

— Ты замужем.

Она сжала губы. Потом неохотно их открыла.

— Вдова.

Ах.

— Давно?

— Три года назад.

Он почувствовал слабое удовлетворение, почти облегчение. Не то, чтобы наличие мужа имело большое значение. Мальчик был его.

— Тогда ничто не мешает тебе присоединиться ко мне.

Она втянула воздух.

— Доктор Родригез, Калеб на третьей линии, — сказала ее помощница.

— Спасибо, Нэнси. — Она сделала шаг вперед.

Морган, в дверном проеме, не пошевелился. Ее взгляд сверлил его, один удар сердца. Второй. Под лимонный ароматом на ее коже, он уловил тонкий, соленый намек, как паника или желание.

— Выпьем, — отрезала она. — В четыре тридцать. Встретимся в баре в твоей гостинице.

Морган ушел с ее пути.

— С нетерпением буду ждать встречи.

«Это правда», — подумал он, когда она прошла мимо него без слов.

Не просто потому, что их встреча принесла бы ему еще один шаг ближе к его цели. Он был… заинтригован ей. Привлеченный теплыми карими глазами и прохладной улыбкой, сильными плечами и тонкими руками. Годы для него ничего не значили. Он не изменился.

Когда он смотрел, как она уходит, ее бедра были очерчены под халатом, темные волосы завязаны у основания шеи, он знал о течении времени, его кровь бурлила, а крылья ангелов хлопали.

Она выросла, изменилась, стала другой. Лучше вооруженная и интереснее, чем девушка, которая занималась с ним сексом шестнадцать лет назад.

Глубоко в его животе, он почувствовал рывок любопытства, быстрый, горячий клубок похоти. Как же еще она изменилась? И что необходимо сделать, чтобы убедить ее снова заняться с ним сексом?

* * *

Лиз поправила зеркало заднего вида, нанося помаду дрожащей рукой.

О, Боже. Она встретила сверхъяркие глаза в зеркале. Что она делает? Она не

могла смотреть на свое лицо, как будто ей двадцать один год, и она прихорашивается перед первым свиданием, которого у них никогда не было. Она была не настолько глупа. Больше нет. Даже если он был самым неотразимым человеком, и она думала о нем тогда и все долгие годы.

Она одела колпачок на помаду и убрала ее сумочку. Она просто хотела выглядеть презентабельно, вот и все. Соединить. Проконтролировать.

Довольная своей рациональностью и внешним видом, она выскользнула из машины и заперла двери, не обращая внимания на разбитое заднее окно.

Гостиница на острове Край Мира была длинным белым зданием в викторианском стиле, взгроможденным на утесе к северу от гавани. Заброшенные сады и старые пережившие шторм деревья окружали вытянутый подъезд и зеленый газон. Владельцы, Кэролайн и Уолтер Бегли, были уроженцами Бостона. Лиз уже заметила, что они обслужили больше толпу яхт, чем островитян.

Это очень хорошо ей подходило. Ей не было нужно, чтобы весь остров обсуждал рандеву нового доктора после работы с каким-то горячим незнакомцем в баре.

У Бара Рифа был отдельный вход с рушащейся автостоянки. Лиз потянула на себя тяжелую деревянную дверь, благодаря приглушенное освещение комнаты. Стены Рифа были украшены рыболовными сетями и неоновыми знаками пива. В баре было несколько человек во фланелевых рубашках и круглых шапках, они обеспечивали дополнительный местный колорит. Остальная часть рассеянной клиентуры была соединением пастельных тонов и пледов, пятен загаров и модников. Женщины были одеты в белые джинсовые юбки и капри, мужчины в линялые поло от Л.Л. Бина.

Морган сидел в одиночестве в углу у стенда лицом к двери, его черная рубашка сливалась с тенями, его бесцветные волосы улавливали свет. Лиз встретила тот взгляд с золотой каймой, и у нее засосало в животе. Она прошла через столы, высоко подняв голову. Контроль.

— Чего ты хочешь?

Он поднял брови на ее прямоту. Его губы искривились в тонкую улыбку.

— Раньше ты предпочитала кое-какие предварительные мероприятия. Садись.

Ее щеки горели. Ее рука крепче сжала ремешок сумочки. Она не позволяла людям, она не позволяла никому управлять ей. Но она привлекала к себе внимание, стоя здесь. Она плюхнулась на стул и понизила голос.

— Как ты меня нашел?

— Я узнал твою машину. Выпьешь?

Она подняла глаза, когда официантка появилась рядом с их столиком, студентка колледжа с юным личиком, которая выглядела слишком молодой, чтобы подавать алкоголь. Девочка улыбнулась, надо надеяться, Моргану, явно готовая дать ему все, что он захочет. Как Лиз шестнадцать лет назад.

Она вздрогнула.

— Мне ничего не нужно. — Это было не свидание. И она хотела, чтобы у нее была ясная голова.

— А выглядишь так, что нужно. Еще виски, — проинструктировал он официантку.