Бессмертное желание
Шрифт:
Ли снова посмотрела в зеркало и недовольно поморщилась, убедившись, что ростом она осталась все такой же невысокой. Хотя это, конечно, уже слишком — надеяться, что, став вампиршей, она тотчас же вытянется на десяток сантиметров.
Как только в голове промелькнуло слово «вампирша», Ли сразу же перестала улыбаться. Подавшись вперед, она открыла рот и взглянула на свои зубы — они выглядели вполне обычно. И тем не менее она с легкостью пробивала дырки в довольно плотных пластиковых пакетах. Вспомнив, как Люциан подтянул к ее носу одежду и как во рту при этом возникло ощущение движения и давления, Ли подняла с пола блузку и ткнулась в нее ноздрями.
Отбросив одежду, Ли приблизила лицо к зеркалу и снова открыла рот — в нем торчали два острых клыка.
— Вот это да! — выдохнула она, ощущая странный трепет в животе.
Подняв руки, Ли попыталась задвинуть клыки в десны, но ничего не получилось — фиксация была надежной.
— Да уж… — Несколько секунд она взирала на клыки, после чего откинула голову назад и попыталась рассмотреть отверстия, куда поступала кровь. Но ничего не обнаружила. Хмыкнув, Ли некоторое время соображала, каким образом убрать клыки обратно. И, решив дождаться, когда они задвинутся сами, задумалась о тех трудностях и проблемах, с которыми ей теперь предстоит столкнуться.
Взять хотя бы солнечный свет. Вне всякого сомнения, отныне ей придется избегать лучей дневного светила. Конечно, принимая во внимание тот факт, что последние шесть лет она работала в темное время суток, можно вроде бы не беспокоиться, но тем не менее… Вечерние смены она выбирала сама, однако теперь ни о каком выборе не может быть и речи. Вампирам нельзя выходить из укрытия днем, ибо в противном случае они будут моментально объяты пламенем. По крайней мере именно так показывалось в фильмах.
Кроме того, возникают и другие проблемы. Ей придется обходить церкви стороной и держаться подальше от распятий, ведь теперь она проклятая Богом бездушная тварь. Впрочем, все это ее не слишком волновало. В глубине души Ли продолжала верить в Бога, хотя ей часто казалось, что сам он о ней почему-то забыл. Он забрал ее родителей, деда, а взамен подослал Кенни. Хотя не стоит, конечно, винить Всевышнего в том, что она вышла замуж за этого урода.
Ли вгляделась в свое отражение, пытаясь выявить какие-то изменения, какие-то признаки отсутствия у нее души. Что касается внутреннего самоощущения, то оно ничуть не изменилось. Она не испытывала ни малейшего желания раздирать глотки мирным обывателям. Так, может, у нее по-прежнему есть душа? Может, душа остается до тех пор, пока ты никого не укусишь? Пока что она потребляла лишь донорскую кровь, и готова и дальше придерживаться той же диеты. Если есть такая возможность, то она предпочла бы сохранить душу. Да, она давно не посещала церковь и порой думает, что Бог о ней забыл, но сама она никогда о нем не забывала и почти каждую ночь разговаривает с ним перед отходом ко сну. То же самое она намерена делать и впредь, невзирая на то что стала вампиршей, независимо от того, есть у нее душа или нет.
Продолжая глазеть в зеркало, она вспомнила, что вампиры вроде бы не должны иметь отражение.
«Как видно, это всего лишь миф», — констатировала Ли.
Хотя, быть может, все дело в том, что ее трансформация еще не завершена? Или же отражение утрачивается со временем? Нужно будет об этом узнать.
— Что-то я не слышу, как набирается вода, — донесся из-за двери голос Люциана, и Ли невольно вздрогнула.
— Я намерена принять душ, — напомнила она.
— Ну так принимай.
С тихим ворчанием Ли отодвинула полупрозрачную перегородку и открыла краны.
Судя по
Улыбнувшись, Ли шагнула под душ и задвинула перегородку.
Да, этот Люциан, судя по всему, весьма сексуальный мужчина. Но она, конечно же, никогда не откроет ему своих сокровенных мыслей.
Ли взяла мыло и, намочив его, стала намыливать руки.
У него такие широкие плечи, прекрасно вылепленная грудь, а эта задница… Мотнув головой, Ли подставила под струи воды спину. Как бы ей хотелось провести ладонями по его телу, по этим буграм мышц, а потом стиснуть ему ягодицы и прижаться — совершенно обнаженной! — к его груди. Н-да… Вообще-то раньше подобные побуждения ей не были свойственны. Она никогда не имела склонности вешаться на шею мужчинам, которых едва знает.
Хотя скорее всего он и был тем третьим, кто оказался в доме вместе с Мортимером и Брикером, оттащил ее от двери и прижал к себе. Тот тоже был сильным, крепким и… внушающим спокойствие. А кроме того, красивым.
Мысленно примеряя лицо того мужчины на Люциана, Ли отложила мыло и принялась растирать пену по телу. И как-то само собой, в нескромных фантазиях, ее собственные руки превратились в его руки, оглаживающие ее живот, потом груди, ласкающие их, перекатывая в пальцах набухшие соски…
Вздрогнув, Ли поспешила прислониться к кафельной стене, испытывая слабость в коленях. Это было так реально… Казалось, она ощущала тепло его ладоней, мозолистые бугорки, воспринимала запах тела. Ли сделала глубокий вдох-выдох. Она прекрасно понимала, что в действительности не могла всего этого чувствовать и обонять, но, может, это как-то связано с тем, что она стала вампиршей?
Эти мысли сразу же отнесло в сторону, как только ладонь — ее или его? — двинулась от груди вниз по животу, разгоняя пену по невероятно чувствительной коже, и скользнула на бедро.
В своем воображении — если, конечно, это действительно происходило в воображении — она прижалась к нему сначала слегка, соприкоснувшись набухшими сосками с вьющейся порослью, потом — сильнее, делясь с ним мыльной пеной. Затем отстранилась, чтобы провести ладонями по его выпуклой груди, растирая пену по рельефной мускулатуре, затянутой бархатистой кожей. Ее ладони ощущали тепло и твердость, все было таким большим, таким широким. У него было тело атлета, тело воина, и ей хотелось обследовать губами и языком каждый дюйм его поверхности.
Он вдруг убрал свои руки, и из ее горла тотчас же вырвался протестующий стон, но уже в следующую секунду его ладони коснулись ее ягодиц, сжали их, и он снова привлек ее к себе. Его эрегированный орган коснулся ее живота, и она, перестав на мгновение дышать, вцепилась в его плечи. Как и все остальное, его фаллос был большим и твердым. Подталкиваемая любопытством, она скользнула вниз мыльной ладошкой и на мгновение задохнулась, ощутив реальный размер его естества.
Черт, ее воображение творило просто чудеса — от этого прикосновения иллюзорный партнер слегка вздрогнул и, словно обретя собственную волю, склонился к ней и впился губами в ее губы. Его язык проник к ней в рот и стал там активно двигаться, сталкиваясь с ее языком.