Бессмертный

Слимпер Николай Николаевич

– А кто меня учить будет, ты, что ли?

– Может, и я.

Девушка молча отвернулась и хмыкнула.

Примерно через час огонь горел во всю. Сначала вытащили (а точнее – вырвали) из одной машины все сиденья, потом скомкали пиджаки и запихнули под кучу. Иолай, будучи киборгом, выдал искру и разжег огонь. Один пиджак оставили, чтобы подсунуть под голову Костуну, которого уложили перед костром; Иолай сказал, что рана не так уж и серьезна, но в нашем положении она может привести к летальному исходу. Дым, конечно, вонял

пластмассой, но это давало повод думать, что звери будут обходить нашу вонючую компанию стороной. Сами мы сели против ветра, поставив машины боком, друг напротив друга, чтоб удобно было сидеть и общаться.

Первым заговорил Верон:

– Итак, что мы имеем? Мы посреди пустынной планеты, на которой, вероятно, полно огромных хищных животных, а оружия у нас мало. Всего трое из нас способны сражаться, от остальных пользы практически никакой.

Деликатности ему не занимать. Девушка хотела что-то сказать, но Верон не дал ей высказаться:

– Еще у нас есть раненый, который, скорее всего, не переживет эту ночь. Планета заброшена…

– С чего вы взяли? – все же вставила свое слово девушка.

– С чего? – поднял брови франт. – А разве не ясно?

– Я… хотела бы услышать ваши доводы.

Женщины не любят признавать, что чего-то не знают. Они вообще не любят признавать хоть что-то, если это принижает их в глазах других.

– Мои доводы? Они очевидны. Это пустыня. Если бы планета была заселена, то тут были хотя бы какие-нибудь указатели, не говоря ужу о монстрах, от которых давно бы избавились. Еще тут есть людоеды, живущие на бывшей базе терраформаторов. Что еще нужно?

– Терраформаторов?

– Нельзя же быть такой невеждой, – вздохнул Верон.

– Нет, я знаю, что такой терраформирование. – Девушка старалась не показывать свои чувства, и ее голос, казалось, ускорял понижение температуры. – Просто хочу понять, что тут произошло и кто те люди.

– Хорошо, я объясню. Эту планету когда-то хотели терраформировать, то есть сделать ее пригодной для жизни. Судя по той конструкции, что была на базе, терраформирование было давно, так как это устаревшая модель, не использующаяся уже лет эдак пятьдесят, а еще, очевидно, процесс прошел не удачно, на что и указывает разрушенная база. Она, вероятно, просто взорвалась из-за чрезмерной нагрузки. Понятно?

Девушка все еще дулась и явно не получала удовольствия от разговора, но любопытство все же пересиливало гордыню, что было необычно для представителей ее расы.

– Да, но кто же те люди? – спросила она.

– Вот этого я не знаю. Возможно, это те, кто работал на базе, а может, и их потомки. Дети уж точно. Или они упали так же, как и мы. Есть вероятность, что у этой планеты слишком большая сила притяжения или, возможно, здесь существуют гравитационные аномалии, на это указывает множество обломков, собранных в кучи теми людьми. Не вижу причин наведываться на эту планету

по собственному желанию.

Верон чувствовал себя в своей тарелке, говоря все это. Вначале он показался несловоохотливым, но это, скорее всего, из-за того, что к нему не часто прислушиваются, а тут слушатели нашлись, и он решил восполнить то время, что провел в молчании, тем более, что говорил он по делу.

– Ясно, – кивнула девушка.

– И что нам делать? Тут даже горячей воды нет, – подала голос старушка из-за спины, ежась от холода под шалью.

– Честно сказать, я не знаю. Мы не сможем выбраться с планеты самостоятельно.

Помолчали. Пауза затянулась минут на пять, за которые тусклых звезд на небе как будто стало больше. По звездам можно было узнать, в какой части галактики мы находимся, но это не имело смысла, потому что маршрут лайнера и так все знали. Хотя не все знали, что частично он проходит по местам, где практически никого не бывает. Планета, на которой мы находились, даже не была включена в программу экскурсии, ибо не представляла собой ничего примечательного.

– Можно собрать какой-нибудь радиопередатчик и передавать сигнал SOSв космос, – предложил я.

– Это вариант, – согласился Верон, – но у нас нет необходимых приборов.

– У нас есть киборг.

– Кто?! – воскликнула девушка. – Всегда мечтала заменить себе какую-нибудь часть тела на роботизированную!

– Это я, – поднял руку Иолай. – Поверь мне, киборгом быть не так уж круто. Прямо сейчас, например, у меня совсем мало энергии. Солнце скрылось за горизонт, а других источников энергии я тут не вижу. Могу, конечно, высосать ее из машин, но тогда мы останемся без средств передвижения, а ждать, когда утреннее солнце вновь их зарядит, может быть опасно. Вдруг придется уматывать от аборигенов или зверей.

Девушка немного приуныла.

– Что касается радиоприемника, – Иолай повернулся ко мне, – то тут тоже есть проблема. Для начала я должен иметь хотя бы пятьдесят процентов заряда энергии и, как сказал Верон, нам нужна аппаратура, чтобы я мог усилить сигнал и послать его в космос.

– У тех ребят несколько куч этой аппаратуры. Если там и нет того, что нам необходимо, то я могу легко собрать нужный прибор.

– Прибор собрать я тоже могу, – кивнул Иолай, – но у меня совсем нет желания возвращаться в тот гадюшник.

– А есть другие варианты?

Иолай, да и все остальные, задумался. Часто бывает так, что приходиться идти туда, куда тебе совсем не хочется, и делать вещи, которые ты ненавидишь. Обычно это называется работой. А иногда от этого зависит твоя жизнь или жизни других.

– Мы можем либо вернуться, но на этот раз готовые ко всему, либо бродить по всей пустыне, в надежде найти более… цивилизованную цивилизацию. Но если здесь такие и были, то они давно отсюда смылись. Или превратились в дикарей.