Бесстыжая
Шрифт:
– Мэл, оставайся здесь, – приказала Джина, вскакивая с подоконника. – Я должна на минуту выйти.
– Что случилось? – спросила Мэл.
– Мне кажется, кто-то идет. С этими словами Джина ринулась к двери, задержавшись около зеркала. Пригладив темные волосы и приведя в порядок свою толстую косу, она заправила внутрь выбившуюся из джинсов рубашку-поло абрикосового цвета.
– Я должна пойти посмотреть.
– Ах, бл… я хотела сказать, черт, – произнесла Мэл. – Я как раз дошла до самого интересного.
– Боже мой! Где ты слышала такие слова? Мэл загадочно улыбнулась.
–
– Я пойму, – поднимая бровь, сказала Джина. – Оставайся здесь, – предупредила она. – Прямо здесь, capisce?
Захлопнув за собой дверь, Джина помчалась по коридору, завернула за угол и остановилась как вкопанная, еле переведя дыхание, – прямо на нее шел Люк. Все ее тело дрожало. «Зачем он сюда пришел?» – думала она.
– Вы кого-то ищете? – спросила она.
– Это вы сейчас будете искать.
– Я? – Джина неохотно призналась себе, что в выражении его лица было нечто невероятно чувственное. Insolente [9] , как говорили у нее на родине, черта, которая гарантированно возбуждала женское любопытство. Интересно, каково будет почувствовать себя женщиной, на которую упал его благосклонный взгляд, женщиной, которая вызвала у него эту ленивую, тягучую улыбку? Хуже того – Джина легко могла представить себе, как вся эта чувственность обращается в ее сторону, как он прижимает ее к стене и запускает руки ей под юбку, – если бы она носила юбку, что, слава Богу, было не так.
9
Наглый, дерзкий, (итал.).
– Что вы делаете в этом доме? – спросил он. Сердце Джины билось так, как будто он предложил ей нечто неприличное.
– Я… помогаю Джесси.
– В чем именно?
– В самых разных вещах – поручения, телефонные звонки, почта.
Эго была неправда. Обязанности Джины сводились к минимальной работе по дому и уходу за Мэл.
– А как насчет вот этой почты? – поинтересовался он, доставая из внутреннего кармана плаща сложенный листок. – Вы когда-нибудь это видели?
Джина прочитала записку с ужасом. Случай с Хэнком Фладом произошел задолго до ее появления в доме Уорнеков, хотя до ее ушей, разумеется, доходили слухи.
– Нет, никогда не видела, – с трудом выговорила она, возвращая послание Люку.
– Вы уверены? – Люк смотрел на нее так, как будто она что-то скрывала. Неужели он думает, что это Джесси послала ему письмо? И что она. Джина, тоже участвует в этом?
Из холла послышался какой-то слабый звук. Джина остолбенела – кто-то чихал.
– Что это? – спросил Люк.
– Ничего, – быстро ответила она. – Наверное, я оставила включенным телевизор.
– А, в доме есть дети.
Джина почувствовала, что вот-вот вспыхнет. – Почему вы спрашиваете?
– А почему вы не отвечаете? С этими словами Люк вытащил записку у нее из рук и положил в карман плаща. Лицо его было таким мрачным, что Джина испугалась, как бы он не отправился выяснять происхождение этих звуков..
– Где Джесси? – спросил
– Она куда-то ушла. – Джина твердо решила не говорить ему правду. После завтрака Джесси действительно отправилась погулять, возможно, в пределах сада. Джина почему-то не смогла соврать Люку. Казалось, его глаза прожигают ее насквозь. За пять лет, которые Джина прожила в Америке с момента своего приезда сюда в качестве студентки, она пришла к выводу, что американские мужчины в большинстве случаев крайне привлекательны и более внимательны к женщинам, чем европейцы. Но этот человек был настоящим дьяволом.
Люк заглянул за спину Джины в коридор, ведущий к комнате Мэл. Джина отчаянно пыталась придумать какой-нибудь способ отвлечь его. А что, если Мэл выйдет? Как она объяснит ее присутствие?
К величайшему облегчению Джины, он снова повернулся к ней.
– Скажите Джесси, что я ее разыскиваю, – произнес он и с едва заметным кивком повернулся и пошел прочь. Джина так и осталась стоять в коридоре, глядя ему вслед. Хромота была еле заметна.
Ей казалось, что она избежала настоящей катастрофы. Однако она не успела вздохнуть спокойно. Открыв дверь в комнату Мэл, она почувствовала, что что-то не так. На подоконнике было пусто.
– Мэл? – крикнула она, оглядывая опустевшую комнату. Девочка исчезла.
Глава 8
С момента приезда Люка Джесси впервые испытывала безмятежное спокойствие. Окруженная розами и кустами сирени, кудрявыми желтыми нарциссами и бледными глициниями, Джесси наслаждалась покоем, словно кто-то поглаживал ее мягкой, невидимой рукой. Это был ее тайный сад, куда она могла спрятаться от кого угодно и от чего угодно. Она работала осторожно, даже не надев перчатки, то срывая засохший листик, то отламывая от стебля поникший цветок. Изысканные чайные розы с лепестками цвета сливочного масла она посадила только этой зимой. Увлажненные холодными морскими ветрами, роскошные цветы буквально источали ничем не отравленную сладость.
Ее украденная свобода была неполна. Джесси беспокоилась о дочери, хотя сегодня утром девочка чувствовала себя вполне прилично. Мэл отличалась гиперчувствительностью к происходящему вокруг – маленькая антенна, улавливающая любой признак беды. Джесси боялась, что девочка заметит ее встревоженность, за чем могли последовать новые приступы астмы.
Кроме того, существовали и другие обязанности, которыми Джесси пренебрегала. Статус вдовы богатого человека налагал на нее необходимость заниматься определенными вещами, главной из которых была компания Саймона, «Уорнек Комьюникейшенс». Саймон хотел, чтобы она участвовала в делах фирмы, и Джесси разделяла его убеждение в том, что газеты могут представлять собой серьезную социальную силу. Почти наверняка в его завещании будут строки о том, что в обязанности Джесси входит контролировать деятельность компании и участвовать в совете директоров. Ей надо было подготовить себя к этой ответственности, окончательно сформулировать свои представления о том, как возродить газеты Саймона. Несмотря на то что Мэтт с ее благословения вел дела компании, она тоже хотела иметь свой голос.