Бестиарий

Эль Бруно

По дороге в морг они заехали к парикмахеру. Псевдосестре Кристиана требовалось сменить прическу и хоть как-то привести себя в порядок.

Там отрезали ее длинные, тонкие и вечно спутанные волосы, сделав стрижку гораздо более аккуратной и строгой. Она преобразила внешность лишь в сторону неузнаваемости, но не красоты – это было бы невозможно с лицом Саши без использования качественной косметики. Седая прядь выглядела выкрашенной в серебристый цвет, словно бы дань моде.

Затем они заехали на рынок. Она боялась чистых, зеркальных поверхностей,

глянцевого блеска пола и ослепительных люстр.

Торопясь уйти, Саша взяла себе свитер потеплее, шапку и кроссовки, даже не заметив, что они мужские. Это была не скромность, а бытовая расчетливость.

Она шла к машине за Кристианом и оглядывалась, понимая, что сбежать сейчас ей ничего не стоит. Ей хотелось сделать это, и угрозы Кристиана не слишком её останавливали. Но в голове ярко вспыхнуло воспоминание, показавшееся ей в ту секунду физически ощутимым. Воспоминание того, как она читала характер преступника с фотографии. Саша силилась понять, что именно тогда случилось с ней – яркая вспышка озарила сознание, переключила крохотный рычаг в ее больном естестве, завела давно уснувший механизм…

Саша стояла перед BMW и смотрела на окно машины, по которому стекали растаявшие снежинки. Возможно, больше случая сбежать не представится. Кристиан, не глядя на нее, что-то просматривал в своем телефоне. Он быстро набирал текстовое сообщение. Мелкий снег таял на его шее, неприкрытой шарфом, ветер нещадно трепал светлые волосы, аккуратно, но просто собранные в хвост. Рынок кричал и жил множеством запахов, голосов, и бытие всего и сразу обострилось кончиком копья, вонзившегося в грудь Саши непреложным намерением, осознанием – более важным, чем вся ее жизнь на тот момент.

Она возненавидела Фишера и не считала необходимым с его стороны спрятать ее в клинику на десять месяцев. Он сказал ей: мне нужен солдат, а не работник. Требуется тот, кто положит жизнь на помощь Кристиану – этого она делать не собиралась.

– Ты узнал, почему Марина покончила с собой, прыгнув с моста? – спросила Саша. В простом вопросе крылся подвох, но Фишер не умел ощущать такие вещи, он ответил, не глядя на девушку и не считая нужным врать:

– Нет. Хотя до сих пор намерен это узнать. И узнаю.

– Зачем тебе это? – требовательно спросила она.

– Что ты испытываешь, когда тебе удаётся прочитать зло в человеке, найти его корень?

– Досаду, – вздохнула Саша, нервно пожимая плечами. – Радость от разгаданной загадки. Печаль.

– Откуда печаль и досада?

– Потому что даже если я найду этот корень, прочту человека, это ничего не изменит. Я не смогу поймать его, не смогу сделать так, чтобы он больше не причинял зла.

Кристиан посмотрел ей в глаза:

– А я смогу.

В ту секунду она приняла самостоятельное решение: пока не сбегать.

Таков бич всех неплохих людей – ужасно хотеть стать необходимым, вписаться в общую картину социума, чтобы поддержать ее, даже если втайне они ее ненавидят.

Она решительно потянула

на себя дверь пассажирского сиденья и столкнулась взглядом с Кристианом. Саша была готова поклясться, что в ту секунду его глаза смеялись.

Я бы сравнил ее с горгульей из-за ее угловатости, вечно склоненной вперед шеи и тощих рук. Наверное, другие люди заметили бы ее красивое сердце. Я же видел в ней фонарик, без которого пришлось бы искать моих чудовищ на ощупь.

* * *

Судебно-медицинский морг между небольшим кладбищем и набережной, носящей грустное название «Госпитальная», был сразу не заметен с дороги. К нему примыкал корпус, где расположилась лаборатория. Неряшливая, грязная территория двора, требующая ремонта, здание крематория… Тонкие осины и клены росли здесь беспорядочно, в их сломанных ветвях притаились галки – таково было последнее пристанище убитых, забытых и истерзанных. Со стороны пропускной будки слышался смех – на холоде охранники согревались горячим чаем в термосе.

– Привет, Кристиан, – немолодой уже мужчина в ватнике без интереса посмотрел на Сашу и помахал рукой детективу. – Она пришла, ты вовремя.

Она – Вера – была лучшим медицинским экспертом в царстве мертвых, талантливым криминалистом, химиком, и Кристиан прекрасно это знал. И использовал её.

Покалеченный временем и колёсами машин, асфальтированный подъезд вел на неопрятную внутреннюю территорию морга, заставленную редкими автомобилями.

Неприятно звонкий голос Веры разносился по коридору, пока она ругала какого-то нерадивого лаборанта, и это значило, что она – не в настроении. Саша на всякий случай спряталась за спину Фишера. Ей стало страшно. Ноги подгибались, в горле пересохло. Она каждую секунду старалась следить за своей мимикой, чтобы на ней случайно не отобразился ужас.

Увидев Кристиана, Вера отпустила свою жертву и, недобро сдвинув брови, зашагала к нему навстречу. Он сразу заметила возле детектива застывшую незнакомку. Саша улыбнулась вежливо и слегка виновато.

– Этот тип тащит сюда исключительно тех, кого намерен от себя отвадить, – скептически сообщила ей Вера вместо приветствия.

– Моя сестра. Полжизни не виделись, но теперь таскается за мной везде, тоже хочет стать детективом, – усмехнувшись сказал Кристиан. – А еще мне нужно взглянуть на труп. Ей тоже.

Вера едва удостоила девушку вниманием, подчеркивая то, что намерена разбираться с нахальным Фишером:

– Крис, ты – одно дело, но ей – не положено.

– Ничего страшного, – робко вмешалась Саша. – Кристиан всё равно не верит, что я на что-то сгожусь, – она нервно и беспомощно улыбнулась.

– Ну, конечно, он же всех умней, – Вера, вскипев, недовольно посмотрела на детектива.

Кристиан мельком, но очень внимательно, взглянул на Сашу. Он выговорил медленно:

– Ты же рухнешь в обморок, если увидишь труп.