Бей ушастых! Часть 3
Шрифт:
— Во мне нет блоков! — почти в панике кричит пленник.
— И в самом деле, нет, — успокаивающе проговаривает волшебница, — ведь Вы даже ничего не почувствовали. Откуда же такой страх?
Откуда-откуда… Вот к ней бы пристала со странными заклинаниями живая легенда. Посмотрела бы я на нее.
— Пароли проверьте, — говорю, пользуясь задумчивостью присутствующих и, соответственно, их молчанием.
— И паролей нет, — произносит Налиэль.
— Он лжет, — твердо заявляет молчащий до сего момента Шеон.
— Налиэль, выбирай, — доброжелательно улыбаясь,
Кардагол бросает на меня насмешливый взгляд. И добавляет:
— А беременные могут удалиться.
Начинаю злобно пыхтеть, придумывая для этого мага какую-нибудь казнь пострашнее.
— Где моя дочь? — как-то невпопад спрашивает Налиэль.
С досадой восклицаю:
— Я же обещала, что с ней все будет в порядке!
— Вы ее отпустите?
Налиэль вглядывается в мое лицо с надеждой. Он меня раздражает. Не понимаю, то ли он играет на публику, пытаясь вызвать у меня жалость, то ли и в самом деле беспокоится о Данаэли.
— Конечно, отпущу! Со временем!
— А меня?
— И Вас! Полагаете, я рада тому, что нарушаю собственное слово?! Нет! Налиэль, подумайте. Чем быстрее Вы скажете нам, что следует произнести, увидев Повелителя, тем быстрее все закончится, и мы отпустим Вас с дочерью домой.
— Вы должны будете сказать «камрэн», — вздыхает Налиэль.
— Камрэн? — переспрашивает Кардагол.
Шеон хватает Повелителя времени за плечо.
— Здесь что-то не так.
— Хорошо! — срывается вдруг Налиэль, — «камран»! Нужно сказать «камран», когда правитель вас поприветствует!
На эльфа неприятно смотреть. Он чуть не плачет.
— Мне жаль Вас, борэль, — вдруг проговаривает Шеон.
— Себя пожалей, — выдыхает Налиэль.
Что же, пора готовиться и отправлять героя нашего Шеона. Ох, боги темные, мне страшно.
Вальдор был злой, как сто чертей. Это он так своеобразно за Шеона переживал — кидаясь на всех, кто под руку попадется. Лин с Саффой оказались умнее остальных и, при первой возможности, сбежали в неизвестном направлении. «В одно интересное местечко» — загадочно ухмыляясь, заявил Лин перед тем как испариться в обнимку со своей невестой. Что ж, рада, что у них все хорошо. Значит, осенью погуляем на свадьбе. Если эльфей победим. Пока с этим у нас как-то не очень хорошо складывается.
А ведь сначала казалось, так просто все будет — Кентарион объявляет ушастым войну, Зулкибар и Эрраде присоединяются, и наступает Запердюлинску эльфийскому мандоса трындец. Но все пошло не так. Эльфы напали первыми и с той стороны, с которой их совсем не ждали. Потом вот Кира угораздило в плен попасть. Какой черт его дернул на поле боя выскочить? Если бы я не знала точно, что на генерале нашем никаких посторонних заклинаний не было, когда он в бой ринулся, то подумала бы, что к нему применили какую-нибудь гадость типа «вдохновения битвы». Но не было на нем ничего такого! Вот никогда я этих вояк не понимала. Надо будет у Кира спросить —
Да, я об этом обязательно спрошу, как только Шеон притащит его в лагерь. А пока, почему бы мне не поинтересоваться у Атариэля, каким образом получается, что при таком обилии Каннабиса, их войска не валяются под кайфом, а функционируют? А то ведь никто не додумался поинтересоваться, вон как увлечены операцией по спасению Кирдыка Кардаголовича.
Атариэль содержался в охраняемой палатке, почти в центре лагеря. Хорошо, что он не волшебник, и не надо тратить магические силы на его охрану. Два солдата у входа в палатку одарили меня ослепительными улыбками и нестройным хором протянули:
— Добрый вечер, княгиня.
— Привет, ребята, — поздоровалась я.
Судя по их радости при виде меня, они были из тех солдат, которые успели, если не девочками, которых я доставила, воспользоваться, то хотя бы водки с вином выпить.
— Я с пленником пообщаться хочу, — поведала я, — только, чур, не подглядывать!
Солдаты заухмылялись.
— Но подслушивать можете, — милостиво разрешила я.
Они зафыркали. Уж не знаю, что они такое подумали, но, наверняка, ничего этакого, потому что с такой несерьезной физиономией нормальные княгини не ходят эльфей насиловать.
Я проскользнула в палатку. Атариэль сидел на стуле весь такой грустный и понурый. Непричесанные серебристые волосы сосульками висят, уши опущены. Ну, просто картина — эльф в печали.
— Привет, ушастенький! — радостно взвизгнула я.
Атариэль испуганно подпрыгнул, опрокинув стул, и вытаращился на меня с таким ужасом, что я и сама почти поверила, что пришла сюда для того, чтобы сделать ему что-нибудь такое нехорошее.
— Ой, да не бойся ты меня! Я всего лишь спросить хотела кое о чем.
— Я все, что знал, рассказал. Мне больше нечего добавить.
— А удовлетворить любопытство дамы? — мурлыкнула я, уселась на узкую кровать и недовольно поморщилась, — фу, жестко как. Не любят у нас, оказывается, пленных. Хочешь, я похлопочу, чтобы тебе перину принесли?
— Спасибо, не надо.
Ой, ну я вот прямо даже не знаю, чего он меня боится? Неужели и правда думает, что я посягну на его честь? Ну да, тогда в горах я вела себя непристойно, а потом имела глупость сама же, уже в Зулкибаре, рассказать Атариэлю, что в горах на нем висла не какая-то грудастая блондинка, а именно я, княгиня Эрраде собственной персоной. Кстати, вот тогда в горах он телепортировался. Может быть, врет, что не маг?
— У меня к тебе несколько вопросов, мой серебристый дружочек, — заявила я.
Эльф поднял стул, сел и обреченно пробормотал:
— Спрашивай.
— Ты вот говоришь, что не маг, а в горах телепортировался, я точно помню.
— Меня мой спутник телепортировал. Он мастер, смог переместить меня, не прихватив тебя.
— А когда мы на ты перешли? — заинтересовалась я.
— Ты мне тыкаешь, а я тебе, — пояснил Атариэль.
Ну, обнаглел!
— А вот я тебя тапком по морде! — пригрозила я.