Бэйр
Шрифт:
— Зачем скрываться? — искренне удивился инквизитор. — Темные маги живут в специальных резервациях у белых сов, ведут свое хозяйство, занимаются, чем хотят — кроме магии. У них полноценная жизнь, но только под надзором белых сов. Иногда, во время затяжных войн, белые совы отбирают самых сильных магов и ведут их вместе с инквизиторами в бой, чтобы остановить войну, — объяснил Арланд. — Такова суть инквизиции, ограждать общество от чрезмерного зла. Сплошная психологическая арифметика, добро и зло считаются строго по процентам, а после делается известный тебе выбор: убивать или не убивать, запирать в
— Ха! Подожди-ка! — замечаю один прокол юного борца за равновесие. — Но когда ты брызгал святой водой на привидение, ты даже не понимал, кто причиняет зло: оно мне или я ему. А брызгал все равно на него, на меня случайно попал. Ты, получается, совершил непростительную ошибку, ничего не рассчитал и действовал по душевному наитию. А вдруг ты таким не обдуманным поступком увеличил зло и сам нарушил равновесие? Разве у тебя не должно было уже выработаться привычки рассчитывать все правильно и не ошибаться так?
— Я только учусь, — отмахнулся Арланд, поморщившись. — Тем более, никакие настоятели за мной сейчас не следят! Хочу, могу святой водой направо и налево брызгать, мне никто слова не скажет, — он, судя по странным движениям на лице, чуть не показал мне язык, но вовремя вспомнил, кто из нас граф.
— Я, пожалуй, скажу… и не одно слово, а пару, причем максимально ласковых, если будешь брызгаться этой дрянью! — ворчу, вспоминая наиприятнейшие ощущения.
— Я же уже извинился! Я просто подумал, что это привидение что-то делает с твоей рукой, а не ты выпускаешь магическую энергию… которой, кстати, совершенно не ощущалось. Я спасал девушку, а не пытался причинить боль ведьме!
— Ладно-ладно, считай, я снова пошутила, — миролюбиво улыбаюсь. — Я не злюсь.
— Это хорошо, потому что для ведьмы с тобой удивительно приятно общаться, — кивнул инквизитор, улыбнувшись.
На какое-то время в комнате повисло молчание, мы продолжали пялиться друг на друга. Уходить мне совершенно не хотелось, а ему, видимо, не хотелось меня отпускать. Но больше говорить было не о чем, потому сейчас мы оба подыскивали темы для нового разговора.
— А что за проблемы с нечистью в поместье? Никто из родственников не писал мне ни о чем подобном, — нашелся Арланд. — Все и вправду так серьезно, что пришлось нанимать профессионалов?
— Графиня Меви ничего не объяснила мне и моему напарнику, — качаю головой. — Она сказала, что мы должны сами во всем разобраться и устранить проблему.
— Вы уже нашли что-нибудь?
— Да, — киваю.
Я рассказала Арланду о Дороти, о ее логове в исчезнувшем склепе, колдовском зеркале, о тварях, которых она может призывать, и о книге. Так же рассказала ему о том, что произошло в галерее. Когда я закончила, он долго недвижно сидел и напряженно о чем-то думал, уставившись в одну точку. Очнулся от своих мыслей инквизитор лишь тогда, когда я тронула его плечо, проверяя, не уснул ли.
— Ты живой или в трансе?
— Я? — рассеянно спросил он. — Да, живой, — кивнул, протерев глаза. — Я просто задумался. Все, о чем ты говоришь, кажется выдумкой. Не могут призраки быть такими сильными, чтобы перетаскивать трупы, уж я-то знаю… Тут что-то не так. Ей
— Пока я и сама не понимаю, что здесь происходит, — объясняю ему. — Графиня, кстати, сказала, что Дороти — это не единственная и далеко не самая главная проблема. У меня это из головы не выходит, но я понятия не имею, что может быть страшнее этого безумного призрака.
— Я тоже ничего не понимаю… — покачал головой Арланд. — Но это мой дом, моя семья, которой угрожает опасность. Я обязан в этом разобраться не только как послушник своего Ордена, но и как член семьи. Я буду помогать вам с рыцарем всем, чем только смогу.
— Как хочешь. Я думаю, помощь инквизитора нам не помешает, Дейк, конечно, профессионал, но и ты, кажется, много знаешь о нечисти.
— Ты даже не представляешь, сколько я о ней знаю, — пробормотал Арланд, отведя взгляд в сторону. Потом он вновь посмотрел прямо на меня. — К тому же, вам не стоит ходить по таким местам, как наш семейный склеп, без сопровождения одного из рода. Вы можете что-то перепутать и испортить…
— Дейк наверняка примет твою помощь, — киваю. — Слушай, а можешь рассказать про святую воду? Я никогда не встречалась с ней в этом мире!
— В этом мире? — Арланд удивленно наклонил голову. — А ты была еще в каких-то?
— Нет, просто оговорилась. Так расскажешь?
— Конечно. Если тебе это интересно…
Черт знает, сколько времени я провела, задушевно болтая с инквизитором. Лишь когда часы огласили три часа дня, мы оба спохватились и кинулись в столовую, где все нормальные люди собрались двадцать минут назад. Конечно, люди эти собрались, но пока не прибудут все члены семьи, обед не начнется. Оставалось только гадать, какими словами Сеймуры покрывают своего племянника, обещавшего приехать к обеду, и ведьму, не пойми куда пропавшую.
Но, несмотря на опоздание, никто не стал нас отчитывать вслух. Одними взглядами, полными любви и обожания, Сеймуры ясно объяснили, кто мы такие после этого.
Обед начался мирно и спокойно, но как только принесли второе, во всех членах семьи вдруг проснулась тяга к разговорам. Сначала в мягкой форме все принялись расспрашивать Арланда о том, какого черта он приехал два часа назад, а появился у всех на глазах только сейчас. Так же, из жажды мести или просто от природной вредности, юного инквизитора заставили несколько раз подавиться от своих ехидных шуточек дядюшки Лорен и Гаред, тетушка Вереника отомстила за двадцатиминутную голодовку проще: устыдила племянника так, что тот из бледного стал немного зеленым.
За долгими семейными беседами как-то неожиданно все перешли к делу, а именно, что за чертовщина твориться в поместье и почему никто не написал об этом Арланду. Молодой инквизитор яро возмущался по этому поводу, потому что его соратники уж точно лучше справятся с нечистью, чем наемники… нет, против таких очаровательных наемников, как я, он ничего не имел, но вот то, сколько мы обычно дерем за свои услуги и сколько взяли бы его друзья — большая разница. Члены семьи в свою очередь отмалчивались и все как один размышляли о том, какая скотина разболтала все парню, которому о таких вещах, как наследство и призраки, вообще знать было не положено, по их мнению.