Без базара, или Ментовской беспредел

Колычев Владимир Григорьевич

– Я вот что спросить хотел, – заговорщицким тоном сказал Клещ.

Вид у него директорский. Сват министру, кум Игнату...

– Что с грунтом будем делать? Обратно все вернем или в подвал сбросим?

Еще можно заделать лаз так, как будто ничего и не было. Но если сбросить грунт через дыру, то уже обратно ничего не вернешь. Рано или поздно вскроется подготовка к побегу...

– В подвал!

Игнату нужна была свобода. А тут такая возможность! Как он мог пренебречь ею...

– Тогда мы счас все уберем, лаз тряпкой накроем. А завтра ночью расширим

его, чтоб в подвал можно было спуститься....

– А дальше?

– Да тут такая система... – Клещ озадаченно поскреб затылок. – Подвал многоуровневый, да. Мы на первый уровень спустимся. А это фигня. Надо на второй пробиваться. Через второй на канализацию можно выйти. Там, глядишь, куда-нибудь и выйдем...

– А как со второго на первый пробиться?

– Так это, надо пролом делать... Я не думаю, что это трудно. Там так же гнило, как и здесь...

– За день управимся? – спросил Игнат.

– Как за день? Ночью надо работать...

– Можно и днем!

Ему не терпелось уйти в побег. Чтобы приблизить этот час, он готов был рисковать.

До подъема оставалось еще два часа. За первый час пацаны расширили лаз, чтобы в него мог спуститься человек. Клещ вызвался идти на разведку. Нашлась стеариновая свеча, веревку сделали из простыней...

Обратно в камеру Клещ забрался перед самым подъемом.

– Уф-ф! – с гордым видом перевел он дух. – Нормально там все. В смысле заброшено. Ментами и не пахнет. Только крысами...

– Одно и то же, – ухмыльнулся Витюха.

– Пусть уж лучше менты козлами будут, – криво усмехнулся Игнат. – У крыс нюх отменный. А нам нельзя, чтобы нас унюхали... Витюха, тебя к следаку давно не дергали...

– А чего меня дергать? – уныло кивнул пацан. – Со мной все ясно. Дело уже в суде, скоро на скамью сяду...

Витюха погорел на пьяной драке. Мужика одного до полусмерти забил. Тяжкие увечья. Года три-четыре может схлопотать реально.

– Так и меня тоже дергать не будут, – Клещ понял, куда клонит Игнат. – Могу поработать...

Пацаны проявили сознательность. И решили, что в течение всего дня будут работать в камере – долбить перекрытие между подвальными уровнями. Игнат был не прочь присоединиться к ним, но за ним в любое время могли прийти – или к следователю отвести, или к адвокату.

Так и случилось. После обеда его вызвали на допрос к вчерашнему следователю. Игнат согласился отвечать на вопросы, но только в присутствии своего адвоката.

Кошкин сначала мутил воду. Так, мол, и так, смерть Купавина и Авдеева выгодна гражданину Бурлакову. И выдвинул такую балду, от которой у Игната волосы дыбом встали. Оказывается, где-то в Москве или в области в тайнике находится один огромный чемодан, под завязку набитый деньгами и драгоценностями. Возможно, чемоданов таких несколько, и они представляют собой общак группировки. Об этом тайнике знают только трое – Игнат, Лева и Вилли. Отсюда выходило, что Игнат убил своих друзей, чтобы единолично присвоить себе общаковую кассу.

Игнат еле сдержался, чтобы не нагрубить следаку. Зато Гена Крабов сдерживаться не стал. Вежливо, без матюгов, но с агрессивным

напором он порекомендовал Кошкину засунуть свою версию в одно место. И устыдил его в непрофессионализме.

Не похоже было, что следак устыдился. Но пластинку сменил. Он стал раскручивать Игната на капитана Нахальцева. Кто он такой, какого посола, под каким соусом его можно есть. Про конфликт спрашивал. Но ничего не добился. Игнат не стал сдавать Нахальцева. Он уже твердо решил, что сам разберется с этим подлецом.

От адвоката он узнал о состоянии здоровья Левы и Вилли. Пацаны были живы, но в себя так и не пришли – до сих пор в реанимации, состояние критическое.

После допроса он вернулся в камеру. Там все было спокойно. Чеченцы не вернулись, менты шмон не устраивали, Клеща и Витюху никто не искал.

В камеру Игнат пришел не с пустыми руками. Передача от Ксюши тянула килограммов на пять. Деликатесы, коньяк. Клещ и Витюха обрадовались греву. Набили кишку, взбодрились коньячком – и снова в «шахту». Игнату казалось, что эта работа доставляла им удовольствие. Может, их возбуждала сама мысль, что они бросают вызов ментам. Как бы те же менты не помогли им кончить...

Но все было в порядке. Ночью Клещ сообщил, что доступ на второй уровень бутырских катакомб открыт. Мало того, они пробили лаз в какой-то коллектор, по которому предположительно можно выбраться наружу где-то в районе Горлова тупика.

Было видно, что Клещ и Витюха устали до чертиков, на вид – выжатые лимоны. Но бодрились, улыбались.

– Завтра еще расширим проходы, – сказал Клещ. – Мы там провод нашли, с лампочками. Старье. Но, похоже, в рабочем состоянии. Надо будет подключиться...

– Погоди, зачем расширять, зачем лампочки? – хмуро посмотрел на него Игнат. – Если вы все сделали, надо сразу на лыжи становиться...

– Да надо бы, – неожиданно сник Клещ.

– Что такое?

– Да это... Я тут думал, думал... Я ж за наркоту влетел, да. Так, по мелочи. Ну дадут два-три года. На одной ноге отстоять. А за побег много дадут...

Клещ виновато смотрел себе под ноги.

– Зачем же тогда всю эту бодягу развел?

– Так думал, что надо. А оно не надо... А потом, ты можешь ноги сделать. Людям надо помогать, правда, Витюха?

– Ну да...

И Витюха отвел в сторону взгляд. Видать, и ему расхотелось рвать когти. Что ж, бывает...

– Так мне что, одному на лыжи становиться? – спросил Игнат.

– Ну, если хочешь...

– Я-то хочу... Спасибо вам, пацаны, большое дело сделали... Если выберусь отсюда живым, вас не забуду. И грев у вас всегда будет. И с уважаемыми людьми за вас поговорю... Но сразу ничего не ждите. Мне свои проблемы вначале решить надо...

Проблема у него глобальная. Решить ее будет непросто. Но сейчас попросту не до нее. Впереди длинный, трудный и к тому же сомнительный путь на свободу. Что, если Клещ что-то напутал? А может, он в самом деле работает на «кума» или даже на Нахальцева? Сунется сейчас Игнат в подвал, а там его уже ждут. Пальнут из автомата, и все дела. Застрелен при попытке к бегству...